– Олесь… – я взял ее руки в мои – ты можешь сделать выбор прямо сейчас. Встать, одеться и уйти. И забыть навсегда все то, что видела и слышала. Я понимаю, что я очень необычный человек, и не понимаю, чего ты во мне нашла.
– Чего нашла… – она посмотрела мне в глаза – вообще-то я нашла мужчину…
* * *
Телефон – я подключил уже в городе. Я знаю, что к чему – и поэтому не просто вынимаю из него аккумулятор – но и засовываю в конверт из плотной фольги с тонкими свинцовыми прокладками, который сделал сам. Я давно знаю все привычки моей родной теперь уже конторы и не намерен давать ей ни единого шанса в том, что касается меня. Пусть мне в личном деле сделают отметку, что я ненадежен – чем я дам им хоть один шанс проникнуть за защитное заграждение, которым я окружил остатки своей нормальной жизни…
Пять неотвеченных звонков. Я ждал, что телефон зазвенит через несколько минут, и он зазвенел – появился, значит, на экране.
Ну-ну…
– Я слушаю.
– Ты где пропадал? – голос шефа перешел на фальцет, значит, нервничает всерьез – почему отключил телефон?
– Вы же сами…
– Перестань дурака валять. У нас общий сбор, немедленно!
– Я понял.
– Бери Михаила и живо сюда.
– Я понял – повторил я.
– Еще. В твоем доме навели порядок. Тихо и чисто.
– Туда я больше не вернусь, но все равно спасибо. Сорок минут.
– Поспеши.
Я отключил телефон.
– Это они, да?
– Кто это «они», о ком ты? – улыбнувшись, спросил я – давай, говори, где тебя высадить и где тебя вечером забрать. И да… если не сложно – скажи, как зовут твоего режиссера…
* * *
В оперативном центре – полный сбор. Все стоят на ушах – значит, действительно, что-то серьезное. Вместе с гражданскими – в центре и военные, что значит, что дела совсем плохи…
– Товарищи…
В просторном помещении стены которого составляли стальные конструкции, толстая пленка, мониторы – около двадцати человек. Только свои. Мы все – свои, наше маленькое сообщество спаяно кровью, нами пролитой, грехом, нами совершенным, и никому постороннему хода сюда нет. Как и палачи в средневековом европейском городе – мы живем в своей мрачной башне, откуда выходим только надев личину – и не красный колпак с прорезями, а личину одного из вас. Торговца. Менеджера. Юриста. Таксиста – отличная, кстати, личина, все смотрят на того, кто едет в такси, а не на того, кто его ведет.
И не спешите нас осуждать. Ведь все вы любите мясо – но вряд ли кто-то из вас, захочет пойти на экскурсию в убойный цех мясокомбината, а тем более – взять на экскурсию детей. И вряд ли вас интересуют – права забитой там хрюшки, пошедшей на колбасу и холодец. Все вы – хотите жить в безопасности, но никто из вас даже не подозревает, какой ценой это дается. Ваш мир – это маленький ковчег вашей квартиры, тело рук ваших детей, привычно неправый ваш начальник и скидочная карточка в Метро. Наш мир – это нескончаемый бег времени таймера оперативного времени, безликие ангары, съемные квартиры, мелькающие на экране лица, чуждый язык подслушанного разговора, тайны, от которых волосы встают дыбом, тяжесть пистолета и знание того, что все, что мы делаем – мы делаем ради вас.