Любовь к себе родимым неизбежно привела «оранжевых» к враждебному восприятию других. Прежде всего, разумеется, русских, которые сделались постоянным источником несчастий для бедных украинцев. Досталось полякам и евреям, поставленным в один негативный ряд с русскими, а также коммунистам, без оглядки на их этничность. По существу, была развязана настоящая война по всему идеологическому фронту. При этом, ее инициаторов нисколько не волновало, что его позиции с противоположной стороны заняты не «злими воріженьками», а своими же согражданами, которые обладали такими же суверенными правами на свой идеологический суверенитет, как и их самозваные судьи.
«Оранжевое» идеологическое безумие проникло практически во все области гуманитарного знания: в историю, этнологию, культуру, религию. Все, что раньше было белым, теперь объявлялось черным. И наоборот. Нас стали энергично убеждать, что настоящей истории мы не знаем, истинного происхождения украинцев тоже, по-украински говорить также не умеем. То, что мы считали украинским языком, в действительности русифицированный суржик. Натуральный же язык сохранила украинская диаспора. Из оценочных критериев исчезли не только научный принцип историзма, когда все явления исследуются в тесной связи с конкретными условиями их породившими, но и этика исследователя. В ее основе — совестливое отношение к прошлому, право выбора которого нашими пращурами не должно подвергаться ревизии. Утверждать, что они не имели к нему непосредственного отношения и, что оно навязывалось им всякий раз агрессивными чужестранцами — значит не верить в их историческую правосубъектность. Это и несправедливо, и оскорбительно по отношению к прошлым поколениям украинцев.
Будучи интегрированными в составе других государств, наши предки принимали самое непосредственное участие в их строительстве. Особенно справедливо это по отношению к России и Советскому Союзу, в которых украинцы были канцлерами, министрами, полководцами и, даже, первыми лицами. И, конечно же, им и в страшном сне не могло присниться, что служили они чужому Отечеству, как это пытаются представить нынешние историки-патриоты, с непостижимой оперативностью выдающие на-гора новое прочтение событий и явлений прошлого. Настолько «новое», что нередко отрицает все их писания досуверенного времени. А ведь многие из них с таким же усердием прислуживали и советской власти. Были историками КПСС и в одночасье превратились в историков Украины. «Оранжевый» период выявил этот процесс преображения с наибольшим цинизмом, но начался он раньше, сразу же после развала Советского Союза, и продолжается поныне.