Пока Мурамаса читал заклинание, по дереву пробегали разряды и волны реацу, с каждым новым словом разряды становились сильнее и чаще. Кин и Сёри глядели на это, открыв рты, много на них выпало впечатлений за сегодняшний день. Когда заклинание кончилось, пространство вокруг дерева пошло трещинами, те засветились, и спустя миг барьер рассыпался осколками. За ним оказался огромный чёрный гроб, проткнутый четырьмя копьями странного вида и висящий в паре метров над землёй.
– Да! Наконец-то! Кога, я тебя нашёл! – счастью Мурамасы не было предела, я тоже радовался, правда, по другому поводу. Не став терять времени, Мурамаса что-то сделал своей реацу, изрядно опустошив свой и так не очень большой резерв, но гроб дёрнулся. По нему начали распространяться трещины, висящие в нескольких местах цепи оборвались и рассыпались трухой, гроб зашатало. Вспышка. Копья разлетаются в разные стороны, а на месте гроба повис измождённого вида человек, увитый при этом мышцами и с посеревшей кожей, нос и часть лица скрывала уродливая коричневая маска, вызывающая ассоциации с намордником, остатки одежды походили на форму синигами, единственными отличиями были ожерелье и длинный красный шарф. В руке он держал сломанную катану.
Реацу Мурамасы странным образом вливалась в Когу, сам занпакто этого, похоже, не замечал, продолжая обожающим взором пялиться на своего хозяина. Не прошло и минуты, как Кога выпил почти всё, что было у его верного меча, и, наконец, открыл глаза, спустя миг ступив на землю.
– Ты пробудился, Кога! – Мурамаса сделал несколько шагов навстречу хозяину и остановился почти вплотную к нему. – Как же давно я ждал этого момента. Теперь твои мечты станут явью!
– Мура… маса… – сломанный меч вошёл Мурамасе в живот по самую рукоять.
– За.. что? Кога? – Мурамаса упал на колени, глядя на Когу ничего не понимающими глазами. – Кога… за что?.. Почему ты… Кога?!
– Что происходит, господин? – шёпотом обратилась ко мне Кин.
– Просто смотрите, – мне не хотелось говорить, и я был слишком занят анализом реацу Коги.
– Ты… не явился! Хотя я звал тебя, даже когда меня запечатывали, – хриплый и злой голос, а уж выражение лица… Даже пустые выглядят лучше.
– Ты звал меня?
– Ты отказался одолжить мне свою силу!
– Так ты звал меня? Я ничего не слышал, клянусь. Я так долго ждал того, что ты призовёшь меня. Я всегда хотел тебе помогать, телом и душой, неважно, насколько плохой была ситуация… Надо было лишь позвать. Но я так давно не слышал твоего голоса. В конце концов, я обнаружил, что тебя запечатали. Я так долго работал над тем, чтобы выбраться и снять печать… слишком долго…