А там, в газовой котельной, забившись под толстые червеобразные изгибы покрытых асбестом труб, продолжает мучиться Вика. Ее живот надувается багровой, с разводами желтых пятен гематомой. Ее подбрасывает, рот раздирает вопль, зубы выдвигаются вперед, из глотки летят брызги стылых слюней. Ее пальцы скребут стены, оставляя на них куски ногтей. Кто, увидев ее муки, скажет, что мертвые не чувствуют боли? Ложь! Смерть может подарить только ни с чем не сравнимые на земле муки.
Из вагины толчками выплескивается коричневая с красными прожилками жидкость, она густая, липкая и мерзко пахнет. На третьем выплеске, раздвигая ажурные края влагалища, на свет показываются лапки паука. Плоть лопается по причудливым швам, и вот уже красный паук целиком и полностью выбирается из девичьего тела. Он величиной с крупную кошку. Его брюхо имеет форму деформированного человеческого мозга, из самого конца брюшка, словно нить паутины, торчит белая пуповина. Паук ловко перегрызает ее и, перебирая лапками, пытается убежать. Вика шарит руками, ловя свое отвратительное детище, но у нее не остается сил для его поимки, и паук, проскальзывая мимо нее, вырывается. Выбравшись из-под труб, он бежит по железным решеткам пола котельной в коридор.
Мне приходится бежать в горку, преодолевая наклон туннеля. За моей спиной, судя по звукам, происходит нечто интересное, я на ходу оборачиваюсь, делаю еще несколько шагов и завороженный увиденным останавливаюсь. Мертвецы больше не преследуют меня, собираясь в плотный комок беспрерывно шевелящейся толпы, они липнут друг к другу. Сплетаются вокруг своих соседей и объединяются в единый жуткий организм. Сначала в результате переплетения нескольких тел получаются ноги, их ступнями являются выгнутые в пояснице тела, лица которых служат опорой растущему монстру. Затем собирается его туловище, руки и голова. Пока голова открыта торчащими в разные стороны ногами и руками мертвецов. Чего-то не хватает. Из двери котельной выбегает красный паук, четырехметровое чудовище приседает и наклоняет свою раскрытую голову к самому полу. В нее и забирается паук, распустившийся ужасный цветок закрывается, и в голове, освещая импровизированные глазницы, словно электрические лампочки, черепа покойников загораются желтым пламенем, рождая безумные, ищущие свою жертву глаза. Теперь тело обрело мозг. Монстр поднимается, и на меня обрушивается его имя – Змеелис! Он смотрит прямо на меня и делает первый шаг. Я слышу, как под гулкими сводами туннеля раздается характерный хруст нещадно ломаемых его передвижениями костей мертвецов, составляющих его материальную оболочку.