Помолчали. Кузьма опять спросил:
– Может, налить?
Маркел опять отмахнулся. Кузьма рассердился, сказал:
– Чего же тебе тогда надо?
Маркел подумал и ответил:
– Нож хороший, кидучий, и кистень в рукав. А то отобрали у меня вогулы всё подчистую, и я стал как без рук!
Кузьма подумал и сказал:
– Это серьёзно. – Встал и вышел.
Маркел сидел, думал о всяком. Вернулся Кузьма, принёс три ножа на выбор и один кистень. Маркел сразу забрал кистень, а ножи сперва испробовал – кидал в дверь и в стену, выбрал лучший и сказал, что он теперь как будто заново родился. Кузьма, ничего не говоря, опять ушёл, принёс горшок каши, ложки, чарки и бутыль. Перекусили. Легли спать. Спалось легко, свободно.
Утро тоже начиналось хорошо: проснулись, когда уже совсем рассвело, плотно перекусили и вышли во двор – Кузьма с пищалью, Маркел налегке. Небо было чистое, солнце светило ярко, мороз был несильный. И ниоткуда никакого шума не было. Маркел ещё даже успел подумать, что Сенгеп, может, и не придёт, передумает и развернётся, и пойдёт обратно. Или придёт, но разругается с Лугуем и опять же повернёт…
Но тут с надвратной башни закричали:
– Идут! Идут!
И из-за стен почти сразу послышался бой бубнов и гайканье ляков. И этот шум становился всё громче и громче. Кузьма сбросил пищаль с плеча, кивнул Маркелу и пошёл скорым шагом… а потом, не удержавшись, побежал к стене.
На стене было уже полно народу. Поблескивали пищальные стволы. По подмостям туда-сюда прохаживался Змеев, он был в шлеме, а из-под распахнутой шубы была видна кольчуга дорогой работы.
А Волынский, тоже в шлеме, стоял в надвратной башне, возле пушки. Арсентий ему что-то объяснял, показывал, Волынский согласно кивал.
Маркел не утерпел и полез на надвратную башню. Теперь его никто не останавливал, всем было не до него. Даже Волынский только мельком глянул на Маркела и сразу опять повернулся к Арсентию. Так и Маркел больше не стал на них смотреть, а, вытянув шею, начал смотреть за стену, в поле. Там уже показались вогулы. Их пока было немного, может, сотня. Они шли цепью, не спеша. Шли с уже поднятыми луками, заправленными стрелами. Но стрелы были пока что простые, негорючие. Змеев крикнул приготовиться. Но ляки вдруг остановились, подняли луки ещё выше и, по команде, стрельнули. Стрелы полетели высоко, навесом, и попадали, не долетев до крепости. Тогда они подступили ещё – и ещё раз, опять навесом, стрельнули. Теперь почти все стрелы залетели в крепость и кое-где кое в кого попали.
– Берут прицел, – сказал стрелец, стоявший рядом с Маркелом. – А сейчас будет наш черёд.