— Три человека идут с грузом. Видать, городские, фабричную махорку курят. Пристали крепко. Шляются давно. По махорке видно. К концу подошла. Трое одну самокрутку сосали. Ну, это все неважно… Главное, что вооруженные. С двумя ружьями. Курят не газету, а какую-то справку. Вот тебе остатки. На-ка, почитай, про что тут писано.
Уваров взял поданные ему бумажные обрывки и, наморщив лоб, попробовал прочитать:
— Сип… зип… зипиз… Черт его, чего-то не по-нашему прописано. «И» с точкой я знаю, а вот перед ней первая какая-то непутящая буква, не то «з», не то «с». По-заграничному писана. Уголки какие-то с цифирками и круглешками над имя…
— Да ты читай, читай дальше, — торопил Рогов.
— Чего читай! Тебе говорят, не по-нашему писано, — рассердился Уваров.
— Эй ты, грамотей тоже! «Зипиз» вычитал. Чем так читать, так лучше совсем грамоту не знать. Лейтенант, тот бы разом разобрал. Он и по-немецки малость умеет.
— Ну, возьми, спрячь. Вернемся в деревню — и лейтенант тебе скажет, что здесь «зипиз» прописан…
— Так, говоришь, не по-русски? — переспросил Рогов.
Уваров утвердительно кивнул головой.
— Может быть, это какие-нибудь гады, шпионы? — предположил Рогов.
— Какой черт шпионы! Сам говоришь, русскую махорку курили.
— Это им выдать могли, для отвода глаз… Ну, чего там гадать! Ты, Гаврила, завтра вали в деревню, в сельсовет заявлять, а я по их следу пойду, — заключил Прокоп Ильич.
На этом старики порешили и, погасив из предосторожности костер, улеглись спать.
Поздно вечером, весь мокрый и взъерошенный, вернулся Батыр. Подобрав объедки ужина, сложенные для него на куске бересты, он пошарил по сторонам, вокруг табора, в надежде найти случайно завалявшийся кусочек и набрел на котелок с остатками супа. Потянув в его сторону носом, он сладко облизнулся, но не решившись шкодить, отошел в сторону, повертелся и улегся на свое обычное собачье место, свернувшись калачиком.
С рассветом оба охотника были уже у берега. Попрощавшись с другом, Уваров пожелал ему удачи и, с тоской поглядывая на Джилу, стал не спеша стягивать рубаху.
Тем временам Рогов направился по знакомому следу и вскоре вышел к месту вчерашнего отдыха «диверсантов». Тропить в этот день было значительно труднее. Примятые ботинками, долгомох и лишайники за ночь отсырели и успели подняться, скрывая и без того еле заметные следы человеческих ног.
Старик поминутно терял направление. То и дело ему приходилось возвращаться назад, «выправлять след». Упорствуя в своей погоне, он дошел до устья Пасной речки. Но здесь, на месте охотничьего табора, лужайка оказалась настолько истоптанной, что следы окончательно потерялись. Рогов поднялся на косогор в надежде где-нибудь увидеть в распадке подозрительный дымок, но ничего не обнаружил. Слежку пришлось оставить: тайга молчаливо скрыла в своей чаще таинственных чужаков. Досадуя и мысленно ругаясь, он повернул назад в долину.