Но что за образ, весь кровавый,
Меж мимами ползёт?
За сцену тянутся суставы,
Он движется вперёд,
Всё дальше, — дальше, — пожирая
Играющих, и вот
Театр рыдает, созерцая
В крови ужасный рот.
Эдгар Аллан По[9]
Часами сидел я за своим рабочим столом, тщетно пытаясь испытать и передать на бумаге ощущения преступника, ожидающего исполнения приговора в камере смертников. Вы знаете, как можно прилагать усилия для достижения желаемого эффекта долгие часы, даже дни, а затем почувствовать внезапный стремительный ритм и осознать, что ты нашёл этот эффект? Но очень часто, словно вмешивается сама Судьба, происходит так, что кто-то мешает, как будто нечто полностью перекрывает прямую и ясную дорогу, сияющую перед нашими глазами. Так было и со мной.
Едва я поднял руки над клавишами печатной машинки, как приятель, живший со мной в комнате, до этого долго и молча читавший журнал, произнёс достаточно тихо: «Эта луна — интересно, она на самом деле существует?»
Я резко обернулся. Фред стоял возле окна, глядя с мрачным вниманием в темноту.
Заинтригованный, я встал, подошёл к нему и последовал за его взглядом в ночь. Там была луна, уже немного прошедшая фазу полнолуния, но всё еще почти круглая, висящая как большой красный щит близко к верхушкам деревьев, достаточно реальная…
Что-то в странном поведении моего друга предотвратило раздражение, которое обычно возникало у меня, когда кто-то мешал мне работать.
— Почему ты так сказал? — спросил я после минутного колебания. Фред стыдливо засмеялся, частично оправдываясь. — Извини, что я говорил вслух, — сказал он. — Я думал только о причудливой теории, с которой столкнулся в рассказе.
— О луне?
— Нет. Просто обычная история о призраке, типа тех, которые ты пишешь. «В то время его звали Пан Бродяга, и его ничто не связывало с Луной». Фред снова посмотрел на красноватый шар, теперь освещающий бледным, разрежённым светом тёмную улицу внизу. Затем он сказал: — Знаешь, Арт, эта идея овладела мной; возможно, в конце концов, в этом что-то есть…
Странные теории всегда вызывали восхищение у Фреда, тогда как меня привлекала их романтика. И так, пока он обдумывал свою последнюю фантазию, я терпеливо ждал.