— Спасибо. Может быть, выясните, только скорее, у генерала Оссовского мое направление, так как минут через 10 придется сняться, перестрелка усиливается вблизи Спиридоновки.
— Доложу.
— Передайте начштаба, что мои части отошли на Мамзаки, натиск усиливается, могу ждать 5 минут, скорее.
— Генерал Оссовский полагает ударить вам на Малый Буялык и идти на Марьевку. А впрочем, предоставляем вам полную свободу действий. Куда идете вы?
— Я пойду на Кубанку и попробую на Гильдендорф, если переправа будет удачна, но у меня мало снарядов, если бы вы доставили в Гильдендорф 1000 шт., я могу рассчитывать, что на общем фронте смогу выполнить задачу. Может быть, укажете на всякий случай мне, что делать, если Маяки придется оставить. Двигаться ли на Тирасполь или вообще, может быть, есть возможность погрузки хотя бы ценного имущества и артиллерии.
— Думаю, что на погрузку надежды нет. Относительно Тирасполя сказать ничего не могу. Думаю, будет вернее переправляться южнее. Какие вам нужны снаряды, русские или английские?
— Русские, главным образом, гранаты, от них все-таки больше морального впечатления. А как с румынами?
— По-видимому, состоялось соглашение. Можем, дать лишь всего 50 шрапнелей или гранат.
— Вышлите их по маршруту Гильдендорф — Кубанка, но это очень мало; дайте то и другое Значит, в случае чего нам не придется задерживаться на границе?
— Командующий армией телеграфировал, что все, кто не будет погружен, будет переправлен в Румынию. Снаряды в передовом запасе. Подвод нет. Присылайте за ними в Марьевку.
— Хорошо, так и сделаю. А флот поддержит нас? >{85}
В каком духе дальше продолжались переговоры между Осадчим и Апухтиным и чем закончились они, установить не удалось. Листики с продолжением записи этого интересного и важного разговора в папке с архивными документами не обнаружены. А может быть на этом разговор и был прерван.
Разговор Осадчего по прямому проводу с начальником штаба 5-й дивизии «Добровольческой» армии полковником Апухтиным дал советскому командованию исключительной важности данные о дислокации и состоянии деникинских войск и, главное, о направлении их отхода. В этот же день в 21 час 05 минут Осадчий издал приказ по частям 41-й дивизии и приданным к ней частям 45 дивизии — 1-й бригаде и кавалерийской бригаде Г. И. Котовского. Учитывая полученные от противника данные, в приказе определялась расстановка подразделений дивизии и приданных к ней частей, устанавливалось главное направление удара и вспомогательные операции. Командиры всех частей дивизии извещались, что ближайшие к расположению 41-й дивизии войска противника находятся в Марьевке, что штаб белогвардейского 2-го корпуса находится уже за Одессой, в Дальнике, и что отступать неприятель будет по дороге Одесса — Маяки.