В марте 1917 года Евсевий Чикваная вступает в члены Коммунистической партии. В письме к своему старшему брату он с гордостью писал: «Вырос я в сиротстве, никогда не видел радостного дня. Да и какая крестьянская семья знала радостную жизнь? Теперь я нашел настоящую дорогу в счастливое будущее и на вопрос: когда я родился, отвечаю — в 1917 году!»
В рабочих районах Петрограда многие знали красного поручика. Он делился с рабочими военными знаниями, обучал их ведению уличного боя. В канун Октября Чикваная с большим отрядом солдат явился к Смольному. В октябрьские дни он показал себя талантливым руководителем и знатоком военного дела, четко выполнял все боевые приказы Военно-революционного комитета.
По просьбе Советского правительства Украины ЦК партии направляет в январе 1918 года на Украину группу военных работников. В их числе находится и Чикваная. Он назначается сначала начальником штаба III революционной армии, а затем командующим этой армии. Принимает участие в боевых действиях советских войск и рабочих отрядов по обороне г. Царицына против контрреволюционных казачьих войск с июля по декабрь 1918 года. В январе 1919 года Чикваная нелегально направляется в Одессу для организации и руководства партизанским движением на территории, временно захваченной иностранными интервентами, белогвардейцами и петлюровскими бандами.
Когда Чикваная оказался в руках белогвардейцев, генерал Шиллинг сообщил об этом в ставку Деникина. Оттуда последовало указание: установить особый режим, провести срочное дознание.
И началось «дознание». Первая встреча Чикваная состоялась с начальником контрразведывательного отделения полковником Тунцельманом. Он от имени Шиллинга предложил Евсевию Чикваная перейти на службу в «Добровольческую» армию.
Что от меня требуется? Какой ценой я должен заплатить за это? — спросил Чикваная. Он понимал, что простое согласие пойти на службу к белым не может служить основанием для его освобождения.
Тунцельман ответил:
Никаких предварительных условий не ставится. Но если бывший кадровый офицер хочет восстановить свое высокое звание офицера русской армии, то он найдет возможность это сделать.
Нельзя ли конкретнее?
Вы долго находились в Одессе и вам многое известно...
Довольно, полковник! Я не считаю вас и генерала Шиллинга глупыми людьми. Надеюсь, что и меня вы не относите к ним? Зачем же говорить неправду, да еще так плохо придуманную? Вы с генералом прекрасно понимаете, что если офицер царской армии перешел на сторону революции и все эти годы не за страх, а за совесть честно ее защищал, то он уж никогда не возвратится к старому. Но вы еще знаете и больше: я — коммунист, связавший свою судьбу с партией рабочего класса еще до Октябрьского переворота...