«Бешеные? Странно, они вроде здоровыми выглядели, когда я их ловил». — Максим снова попытался заглянуть в квартиру через распахнутую дверь. Толпа между тем поредела, представление закончилось, и все потихоньку расходились. Но самые упорные еще чего-то ждали, и Максим решил не торопиться.
— А кто сказал, что они бешеные? — на всякий случай уточнил он у парня.
— Да я и сам сразу понял — вижу, у нее хвост поджат, морда в пене, из пасти слюна капает. Как увидел, сразу в квартире закрылся, — ответил загипсованный пацан.
Все равно непонятно — бешеную собаку фиг отловишь, в стадии буйства она может пробежать десятки километров, у нее исчезает чувство страха, его вытесняет агрессия. А здесь, похоже, собачки находились именно в этой стадии… В этом состоянии больная псина прут металлический перекусить может, а уж если человека или другую собаку по дороге встретит… Так, стоп, все понятно. Тот, первый пес, который так странно себя вел, — он был уже болен. Продромальная стадия бешенства может длиться два-три дня, дальше обострение. Вот он-то остальных и заразил, и сам не подкачал, когда пришло время встретить «гостей». Первая часть дела сделана, можно приводить деда обратно.
Милиционер, закрывавший вход в квартиру, посторонился, и из помещения вышли несколько человек в форме МЧС. Они выволокли небольшой черный пластиковый мешок, затопали с ним по лестнице вниз. Толпа мгновенно рассосалась, и Максим переместился поближе к дверям квартиры. Можно, конечно, будет вернуться сюда попозже, посмотреть — что да как.
— А чья квартира-то вообще? Кто тут живет? — спросил он у парня просто так, чтобы поддержать разговор. На ответ не рассчитывал, знал, что сейчас не просто знать соседей по подъезду, и даже здороваться с ними — признак дурного тона. Но парень неожиданно быстро и уверенно заговорил:
— Дед какой-то одинокий жил, потом исчез. Я участкового спрашивал, когда показания давал, тот сказал, что деда в дом престарелых отправили. «Ага, в дом престарелых. Гараж называется». — Озвучивать свои мысли Максим не стал. Поинтересовался только:
— Показания? Чего натворил-то? — и улыбнулся, глядя на взъерошенного собеседника.
— Да не я, посетители. Я официантом работаю, в «Лесной сказке», там банкет был, народу много. Один перебрал немного, и что-то ему там показалось — не знаю. А я рядом стоял, под руку попал. Синяки уже сошли, а рука, сказали, еще три недели в гипсе будет. Жалко, я теперь на работу пока ходить не могу. — Мальчишка загрустил.
Что же это за работа такая, на которую избитый пережравшим посетителем официант готов бежать даже с загипсованной рукой? Что у них тут за чудеса происходят — то простым работягам на ферме по две тысячи долларов платят, то пацаны вместо того, чтоб в игрушки на компьютере играть, работать рвутся?