Вот тебе и мания преследования. Ничего себе — идти ночью, в метель по пустым улицам одной. Да еще и мимо тех двоих, оставшихся на снегу в крови. Нет, она либо больная, либо ей действительно нужна помощь. Это ж надо было сообразить, да и не только сообразить, а сделать единственно верный вывод и решиться на подобное! Максим молча смотрел на собеседницу, давая ей возможность собраться с мыслями. И девушка снова заговорила, только уже тихо и неуверенно:
— Это не шантаж, я не собираюсь никому ничего рассказывать, да мне и не поверят… Просто, кроме вас, мне больше никто не поможет. Или они убьют меня, или вы их. Или сами решите, как будет лучше, — очень спокойно и уверенно ответила девушка.
— Пойдемте, поговорим по дороге. — Максим пропустил девушку вперед, сам шел за ней следом.
Идти пришлось недалеко. Девушка назвалась Викой и говорила, не умолкая. Максим слушал ее, вопросов не задавал. В ее рассказе не прозвучало ничего нового или неожиданного — все просто, обыденно и жестоко. До омерзения и тошноты.
Вика в школе была отличницей, институт окончила с красным дипломом. А вместо того чтобы делать карьеру в Москве, где и училась, вернулась в родной город. И быстро нашла здесь работу — на единственном в городе предприятии, которое не только благополучно функционировало, но и развивалось. Оно называлось «Техноэкспорт», находилось на территории того самого номерного завода и занимало сразу несколько цехов. Производили там керамогранит — нужный и востребованный отделочный материал. Вику приняли с распростертыми объятиями — предприятию срочно требовался специалист со знанием иностранного языка. И в это же время родители Вики уехали жить к престарелым родственникам отца, оставив дочери квартиру. Все складывалось просто прекрасно — отдельное собственное жилье, интересная работа, стабильный доход. Все шло гладко до лета прошлого года, когда продукцию предприятия перестали покупать. Заказчики исчезли, расплачиваться по счетам предприятие не могло. Начали копиться долги, круглосуточный режим работы сменился двухсменным, потом и вовсе перешли на сокращенный рабочий день. Потом один цех вообще остановился, потом начали отправлять рабочих в неоплачиваемые отпуска. Предприятие стремительно приближалось к банкротству, общий долг составил больше трехсот миллионов рублей. Последний раз зарплату здесь выдавали в июле прошлого года. Вика все это время жила на то, что давала уроки английского. И сейчас продолжает заниматься репетиторством, но учеников очень мало. Вернее, их всего два — у людей нет денег, чтобы платить за обучение своих детей.