В 1990 году, когда наш народ уже сам получал массированную гуманитарную помощь, Политбюро тем не менее опять обязало правление Госбанка СССР (Геращенко В.) выдать Фалину В. М., заведующему Международным отделом ЦК КПСС, 22 млн. долларов на "специальные цели".
Только 2 млн. долларов, отправленных в феврале 1990 г. для КП США, остались непереданными. По одной из версий из-за того, что Г. Холл стал критиковать М. Горбачева за отход от марксизма-ленинизма. Вот почему живущий ныне в Германии Валентин Фалин сказал в интервью немецкому еженедельнику "Штерн": "На суд я пойду вместе с Горбачевым".
Суд... Суд... Судья - коммунист, подсудимый - коммунист, прокурор коммунист, адвокат - коммунист. Кого судим, товарищи? Коммунистов, барин!
С КОМПРИВЕТОМ, ГОСПОДА!
Глава XII. ИСТОРИЯ С ФИНЛЯНДИЕЙ, КАК...
12.1. - А-а, вот ты где... Я-то тебя сразу узнала, хоть оплешивел ты, обрюзг, прямо надо сказать. Наверное, так и прожил все эти годы, не занимаясь спортом? Фу, джином от тебя разит, как из бочки...
Безобразов молчал. Перед ним стояла она, по прозвищу Пловчиха, а имени ее он никогда не знал, а может, и знал, но забыл это имя, он многое в жизни забыл или пытался забыть.
- А ты здесь что делаешь? - почти грубо спросил он.
- А я здесь живу. То есть не здесь, я замужем в Эстонии, приехала on vacation, без визы, мы ведь теперь почти тоже, считай, страна НАТО, будем скоро против вас воевать, ха-ха-ха... А правда, что тебя при коммунистах посадили, мне кто-то рассказывал?
- Ерунда, были кое-какие неприятности, так они у всех были.
- Хорошие у тебя башмаки.
- Хорошие.
Помолчали. Замолчали. Она тоже стала раздеваться. Сняла для начала темные эти свои очки, в брючном костюме она еще была, так тоже сняла. Белье тонкое, французское сняла, вовсе не стесняясь Безобразова, его телесного присутствия. Мелькнул рыжий ее пах, и он вспомнил все.
12.2.
Над темной молчаливою Державой
Какое одиночество парить.
Завидую тебе, орел двуглавый,
Ты можешь сам с собой поговорить.
А. Вознесенский. Альманах
"Метрополь".
М., 1979
Лежа на готландском берегу близ города Висбю, где скалы нависли над морем и солнце загружается в пучину, слепя глаза, а на горизонте контрастно бликует одинокий парус, я вдруг увидел средних размеров неизвестную птицу, которая, паря в шведских небесах, отличалась от всех других знакомых мне птиц лишь тем, что у нее было две головы, и головы эти беседовали друг с другом по-русски. Клянусь, что водки я в тот день не пил. И не судите меня, но я почему-то отчетливо слышал все, доносящееся с этих небес, будто птица жила рядом со мной или даже во мне...