– Вор! Я тебе уши отрежу!
Мальчишка рванулся к нему навстречу:
– Давай. Я тебя не боюсь!
Луду оттолкнула Сабалу внутрь квартиры:
– Сынок, уйди. Зря мы открыли дверь.
Насер Эванжелишта наконец настиг Байаку, схватил его и отобрал нож.
– А ну-ка, парень, успокойся, сейчас разберемся.
Удивление, написанное на лице Собы Младшего, развеселило Монте:
– А, товарищ Арналду Круж? Когда кто-то плохо говорит об Анголе, я всегда привожу вас в качестве примера. Страна, в которой богатеют безумцы и даже враги государства, по определению должна считаться великодушной!
Антониу, ошеломленный столь плотной чередой событий, прошептал своему старику на замысловато звучащем языке кувале:
– Отец, коров у них точно нет. Они про них ничего не знают.
Беншимол взял Луду за руку:
– Не спешите, сеньора. Прочтите письмо.
Соба Младший ткнул Монте пальцем в грудь:
– А ты, гиена, над чем смеешься? Время гиен уже закончилось.
Луду вернула конверт:
– Мои глаза уже не годятся для чтения.
Монте отвел в сторону руку Собы и тут увидел Жеремиаша. Очередной сюрприз развеселил его еще пуще.
– Так-так, очередное знакомое лицо. Наша вторая встреча там, в Намибе, была неудачной. По крайней мере, для меня. Ну а сейчас вы на моей территории.
Услышав голос Монте, Даниэл Беншимол вздрогнул. Он развернулся к сыщику:
– А я вас помню. Это вы разбудили меня в ту ночь, когда исчез Симон-Пьер. Ведь задумано было так, чтобы исчез я, не так ли?
К этому моменту все взгляды уже были устремлены на бывшего агента тайной полиции. Насер Эванжелишта отпустил Байаку и, свирепо размахивая ножом, надвинулся на Монте:
– Я тоже вас помню. И воспоминания эти не самые счастливые.
Монте, которого Жеремиаш, Антониу, Соба Младший, Даниэл Беншимол и Насер Эванжелишта, по сути, взяли в кольцо, начал пятиться к лестничному пролету:
– Тише, тише, что было, то прошло. Все мы – ангольцы.
Эванжелишта уже ничего не слышал. В голове Насера звучал его собственный крик: четверть века назад он кричал под пытками в узкой, пропахшей мочой и дерьмом камере. Откуда-то из темноты доносились вопли женщины, которую он никогда после этого не увидел. Крики и лай собак. Все кричало, все лаяло. Насер сделал пару шагов вперед и резко ударил Монте лезвием в грудь. К его удивлению, нож не встретил никакого сопротивления. Он повторил удар еще и еще раз. Монте покачнулся, поднес руку к рубашке. Но крови почему-то не увидел. Одежда его не пострадала. Жеремиаш схватил Насера за плечи и потянул к себе. Даниэл вырвал у него из руки нож.
– Бутафория. Слава тебе Господи, это цирковой нож.