– Но рано или поздно мы расстанемся, – предостерег ее Лука. – Чему быть, того не миновать. Ты отправишься к сыну своего крестного, я – куда прикажет милорд. Что со мной будет, когда настанет этот день, я и представить себе не могу. Запрещаю себе даже думать об этом.
Изольда промолчала. Она собиралась с силами, чтобы задать ему мучивший ее вопрос. Когда же она заговорила, голос ее звучал настолько тихо, что Лука вплотную приблизился к ней, чтобы расслышать слова.
– Лука, а стоит ли нам ждать, когда настанет этот день? Стоит ли тебе продолжать расследование? Ты ведь можешь поехать со мной, сражаться за мой замок и земли. Неужели ты бросишь меня, неужели ты мне не поможешь?
Лука удрученно покачал головой и посмотрел на нее.
– Ты бесконечно дорога мне, но не проси меня бросить расследование. Я дал слово и останусь верен ему. Да, я всего лишь послушник, но я ведь поклялся. Я обещан Богу – родители сами отдали меня церкви, – и я не могу пойти против их воли или нарушить обеты, принесенные Господу. Милорд забрал меня из монастыря, чтобы я выполнил возложенную на меня миссию, но я обязательно туда вернусь. Я присягнул на верность Ордену Тьмы, и ты ведь помнишь, что сказал брат Иероним, работа расследователя – очень важное дело. Возможно, самое важное, какое можно только вообразить.
– Однажды ты уже преступил свои клятвы.
Дивное видение, полное истомы и неги, промелькнуло в голове Луки, и он вспомнил сад, залитый лунным светом, и женщину в маске и капюшоне, которая пришла и отдалась ему в полной тишине, не назвав своего имени, так что он не знал, кого целовал, кому дарил любовь в ту волшебную ночь. Хоть и много воды утекло с той сладостной зари, когда она исчезла так же молча, как и появилась, но Лука до сих пор терялся в догадках, кто она. Изольда, Ишрак и та другая женщина поклялись возле ведущей в сад калитки, что Лука никогда не разгадает их тайны.
– Я бы хотел никогда не грешить, – вполголоса молвил Лука. – Но та ночь, ночь моей первой любви, навсегда останется в моем сердце. На следующее утро ты сказала, что я никогда не узнаю имя моей дивной возлюбленной. Навсегда останусь в неведении, кто именно отворил садовую калитку. Но ведь я ни с кем не обручался, я лишь провел сказочную ночь любви, о которой нельзя упоминать. Ты попросила меня никогда не забывать эту ночь, но и никогда не искать эту женщину.
– Да, ты никогда ничего не узнаешь. И хватит об этом. Но, согласись, в ту ночь ты попрал свои клятвы. Кем бы ни была та незнакомка, обет безбрачия ты нарушил. Разве подобное деяние не освобождает тебя и от остальных твоих зароков?