Катюнь закончила разговор, забросила мобильник обратно в сумку и снова завела машину. Потом сказала:
— Федору Антоновичу сделали операцию и Антонина Дмитриевна с ним в больнице. Так что на даче мы будем одни. Витюша позвонил, предложил нанять кого, но я отказалась. Что мы с тобой сами два дня на даче не перекантуемся? Зачем нам посторонние люди? Что мы себе поесть не приготовим? А с уборкой если что, то Антонина Дмитриевна потом сама все сделает. Ты не против? — вот такая она, Катька. Сто слов в минуту, перескакивает с одного на другое и….за это я ее и люблю. Она не умеет обижаться, точнее не держит обиду долго. У нее всегда все замечательно. И она всегда поможет или хотя бы выслушает. Правда в ответ выдаст тираду на тысячу слов, что к концу ее речи уже и сама забудешь, на что жалуешься.
Катька уверенно подъехала к воротам Витькиной дачи, открыла их и завела машину внутрь, ворота стали плавно закрываться, отрезая нас от всего окружающего мира. Как будто мы в другую реальность попали. Здесь было тихо и спокойно. Легкий ветерок шевелил кроны плодовых деревьев, которые высадил хозяйственный Федор Антонович, в кустистых ветвях щебетали птицы, чуть слышно журчала вода в искусственном фонтане. Тихо и спокойно, как раз то, что мне сейчас и надо. На расстоянии трехсот метров никого живого, никаких мужчин, левиаров и демонов. Блеск! Два дня отдыха. Я вздохнула. Эх, Янка, Янка, надо было в какую Турцию в отпуск ехать, меньше проблем было бы. Катька, продолжая весело щебетать, на этот раз она пересказывала мне сюжет какого-то супер-разрекламированного фильма, который смотрела со своим бывшим, открыла передо мной двери особняка:
— Прошу вас, Яна! На два дня все это царство только наше, — склонилась она передо мной в шутовском поклоне.
Поддерживая тон, заданный подругой, я состроила выражение надменной дамочки из американских фильмов и перешагнула порог. Повертела головой по сторонам и, сморщив нос, произнесла:
— Неплохо. Думаю, сойдет на пару дней, — и тут же с визгом бросилась бежать в гостиную.
Катька не осталась в долгу и, издав воинственный клич индейцев, бросилась за мной. В комнату мы влетели одновременно, едва не снеся двери, и так же одновременно запрыгнули на диван. Этот диван был наш с Катькой любимый. В восточном стиле, без спинки и подлокотников, он представлял собой огромный овальный матрас на ножках. И на нем всегда было удобно прыгать. Вот и сейчас, по очереди подлетая в воздух, мы просто расслаблялись. И я чувствовала, как с каждым прыжком напряжение оставляет меня и на смену ему приходит легкость и веселье.