— Знаешь, Ви, я очень жалею, что по-настоящему узнал тебя только сейчас. Мне нужно было сразу поинтересоваться что моя жена за человек.
Что ж, а мне не следовало верить всем ходящим о тебе сплетням.
— Почему же ты не поинтересовался? — усмехнулась я, сделав глоток вина.
— По той же самой причине, по которой ты узнавала о моей жизни только из желтых газет. Я не считал этот брак чем-то серьезным. Он ведь вынужденный, а мы оба — просто жертвы обстоятельств. Скажи, разве тебе самой хотелось становиться мне настоящей женой? С исполнением супружеского долга и всех остальных обязанностей?
— Разумеется, нет. Я выходила замуж за незнакомого человека, который, ты уж прости, даже не был мне хоть сколько-нибудь симпатичен.
— Вот и я женился на совершенно чужой девушке. Да еще зная, что этот брак изначально фиктивный и продлится совсем недолго. Какой смысл сближаться с человеком, если никому из вас этого не надо? Всё ведь получалось очень красиво: я женат и король соседней страны не имеет ко мне никаких претензий, моя супруга получает хорошее содержание и не лезет в мои дела, через три года мы разводимся, и при этом никто никому ничего не должен. Зато сейчас, Ви, мне очень жаль, что я отправил тебя в Рив.
— Но ведь, составляя брачный договор, обо мне ты думал лишь в последнюю очередь, верно? Давай говорить честно. На мои чувства, потребности и желания тебе было плевать.
— Как и тебе на мои.
— Не спорю. И этим мы возвращаемся к тому, с чего ты начал — никто никому ничего не должен.
— Ты простишь меня? — спросил Хозер.
— За что?
— За то, что из-за меня твоя жизнь перевернулась? За то, что я переселил тебя из столицы в Рив?
— Не бери в голову, — махнула я рукой. — Я своей жизнью вполне довольна. Если бы не вся эта глупая история, вряд ли бы я узнала Леонарда Кари, Дира Штейна, Шеридана Литта и других замечательных людей. Так что я не в обиде.
Дерек улыбнулся, и мы звонко чокнулись бокалами.
Несколько минут молча пили вино и ели фрукты. Я неторопливо пережевывала виноградину и думала о том, что в длинном рассказе Дерека меня что-то зацепило. Что-то важное и абсолютно не относящееся к нашим взаимоотношениям.
Если посмотреть на Хозера внимательнее, можно увидеть очень интересный портрет: приближенный к королю человек, связанный с ним какой-то странной родовой тайной, серьезный бизнесмен, который на самом деле не так прост, как может показаться, тот, кого большая часть государства считает легкомысленным кутилой. И, соответственно, не принимает всерьез.
— Дерек, — задумчиво сказала я, — все те газетные статьи, в которых описываются твои пьянки и кутежи — фикция?