Я оглядела комнату, посмотрев на нее с ее точки зрения.
– Просто не могла найти свой телефон, – оправдалась я, наклоняясь, чтобы поднять диванные подушки.
Пайпер поправила упавшую лампу, поправляя абажур.
–Тревис уже едет. Он в ярости, потому что его не предупредили об этом.
– Гевин тоже направляется туда, – я плюхнулась на диван, проводя руками по своим взъерошенным волосам. – Почему сейчас? Все эти годы спустя?
Подняв подушки для кресла, Пайпер села напротив меня.
– Насколько я поняла, Шейн из маленького городка. Он был ребенком из неблагополучной семьи, а мальчик, который погиб, был единственным ребенком одних из самых выдающихся жителей. Никто не смирился с этим, и теперь, когда они знают, что Шон Саттер стал Шейном Хоторном, это стало делом чести. Они захотят преподать урок на его примере. Кроме того, это добавит их город на карту. Репортеры со всего мира придут к ним, будут снимать номера в отелях, питаться в их ресторанах. Судебный процесс будет для них чертовски прибыльным. Даже если не выиграют дело, то они найдут свои пятнадцать минут славы.
Что, черт возьми, не так с нашей правовой системой? Сначала мой отец, теперь Шейн. Неужели Леди Справедливость не только слепа, но и глуха, и нема? Или, может быть, Шейн и я были так заняты, защищая себя от правды, что ошибочно убедили себя, что ее не существует.
Я повернулась обратно к Пайпер.
– Кто «они»? Родители Калеба, полиция? Или даже в маленьких городах есть пиар-отделы?
Она улыбнулась, выражая раскаяние.
– Это именно то, что нам необходимо выяснить.
Я провалилась в подушки, чувствуя себя разбитой. Так много было поставлено на карту.
Пайпер вскочила и достала пачку «M&M» с арахисом.
– Жуй их, пока не отключилась. Я вызвала парикмахеров и визажистов. Они будут здесь через несколько минут. Пока выберу тебе что-нибудь красивое, но консервативное. Мы поедем в участок, там все будут на тебя смотреть. Не знаю, сколько времени это займет, но важно, чтобы ты была рядом с Шейном. Сейчас, как никогда, ваши отношения должны казаться искренними.
Я закинула в рот конфету, ее шоколадное покрытие стало похожим по вкусу на грязь.
– Наши отношения настоящие. Я люблю его, Пайпер, – признание легко проскользнуло сквозь мои зубы, и я поняла, что это правда. Я люблю Шейна.
Она похлопала меня по колену, радостная улыбка скользнула по ее накрашенным губам.
– Это просто замечательно. Именно так ты и должна говорить.
Я не притворялась.
– Пайпер, ты когда-нибудь была влюблена?
На ее лице промелькнула тоска, так быстро, что я не была уверена, что правильно все истолковала. Она начала отворачиваться, но я схватила ее за запястье. Пайпер посмотрела, нахмурившись, на меня, затем на мои пальцы.