– Прибыло пополнение в вытрезвитель, – сообщила она человеку, сидящему на стойке регистрации.
Я скрестила ноги, когда женщина выдернула руку из хватки комиссара.
– Да не пьяная, будь ты проклята! Выпили по стаканчику, Джесс вышла прогуляться, – она споткнулась о мою ногу, отправив мою туфлю лететь через весь зал. Потеряв равновесие, женщина шлепнулась вперед на грязный пол.
Я бросилась вперед.
– Извините. Вы в порядке?
– Мисс, вам придется...
– Возьмите ее, – сердито пробормотала взъерошенная женщина, даже не пытаясь встать. Она указала на меня, оглядываясь на офицера. – Она заслуживает быть здесь, не я!
Река ужаса сползла по моему позвоночнику, когда я схватила свою обувь и отступила. Офицер бросил на меня жалостливый взгляд, поднимая женщину на ноги.
– Вперед.
Пайпер взглянула на мои готовые заплакать глаза и вскочила, потащив меня в дамскую комнату.
– Вот, – она сунула мне в руки стопку бумажных полотенец. – Знаешь эту женщину?
Не в силах говорить, я покачала головой и вытерла слезы.
– Нет, – но, видимо, она знала меня лучше, чем кто-либо. Пайпер взглянула на меня и увидела вину на моем лице.
Она схватила мочки моих ушей, яростно сжав их.
– Ой, – взвизгнула я, отдаляясь. – Что ты делаешь?
На ее лице скользнула кривая улыбка.
– Просто выученный мной трюк. Плакать на публике не нужно никому. Все хорошо?
Пару лет назад я бы никогда не подумала, что «идеальной Пайпер» есть из-за чего плакать.
Я моргнула, осознавая, что слезы высохли.
– Нет. Желания плакать отошло на задний план.
– Ну, этого достаточно, – она высыпала содержимое своей сумочки на столик, разбрасывая вещи повсюду. Взяв косметичку размером с дорожную сумку, она начала вытирать беспорядок туши для ресниц, растекшийся по моим векам.
– Тот парень... Тяжело было видеть его в кампусе после того, как вы расстались? – ее рука остановилась.
– Он не был студентом. И мы с ним не расставались. Он просто сбежал, бросил меня, не сказав ни слова.
– Он бросил тебя? – я недоверчиво переспросила.
Она скомкала салфетку и бросила ее в урну, прикрепленную к стене.
– Да. Не самое лучшее мое воспоминание, так что... – ее голос затих, когда она открыла подводку.
Намек понят.
– Понятно. Не хотела показаться навязчивой.
– Музыканты – это беда. Некоторые того стоят, какие-то нет.
Музыканты? Мне хотелось выяснить больше не только потому, что было облегчением сосредоточиться на чём-то, кроме моего страха за Шейна. Но было очевидно, что Пайпер не чувствовала того же. Она редко приходила на концерты «NothingbutTrouble», и я никогда не видела, чтобы она разговаривала с кем-либо из парней в группе, за исключением нескольких коротких обменов фразами с Шейном. Мужчина, должно быть, оставил адское впечатление, если навсегда ожесточил ее против всех музыкантов, включая рок-звезд на вершине своей карьеры.