Дорога до местного космопорта заняла не больше часа. Шагая по бесконечным коридорам и пересаживаясь с одной линии местной транспортной системы на другую, Гуран ловил себя на мысли, что окружающее ему смутно знакомо.
— Такое ощущение, что я попал в Московское метро, скрещенное с огромным столичным торговым центром в разгар карнавала. — С усмешкой подумал Гуран, когда до места назначения оставалось совсем немного. — А ведь я бы мог спокойно жить здесь, а не на орбите, и неплохо жить. — Сердце предательски защемило, на глазах выступили еле заметные слезы ностальгии.
Поборов минутную слабость, Глава корпорации вернулся мыслями к предстоящей встрече. То ли затянувшиеся приготовления повлияли, то ли произошедшая в магазине одежды эмоциональная разрядка, но Гуран больше не чувствовал тревоги и страха. Исчезло назойливое чувство стремительно утекающего времени и приближения катастрофических событий. Ему на смену пришла спокойная уверенность в себе и своих действиях.
— И откуда только берется эта непоколебимая уверенность в благополучном исходе моей авантюры? — Задался вопросом Гуран. — А этот приступ агрессии, затмивший мне разум? Что, вообще, со мной происходит?
Не найдя ответов на поставленные вопросы, Гуран мотнул головой и потер лицо руками. Транспортную капсулу слегка качнуло, и на плечо Гурана навалился его юный спутник. Гуран посмотрел на погруженного в свои мысли Шади и, усмехнувшись, отвел взгляд в сторону. Где-то глубоко внутри грызло чувство вины за то, что он втравил юнца во всю эту историю.
Шади, словно почувствовав взгляд Гурана, мельком посмотрел в его сторону и вновь погрузился в свои мысли. Он воспринимал все происходящее с ним как некое приключение. На «Оршеде» все было по-другому. Такого количества людей Шади не видел даже на орбитальных станциях, что уж говорить о поверхности его планеты. Поселения клана «Кламор» располагались на лесистой равнине, куда ни глянь — простор. А тут: коридоры, лифты, опять коридоры, тесные капсулы транспортной системы, снова коридоры, залы, хотя и большие, но без окон, в которые бьют лучи ласкового солнца и заставляют жмуриться. В общем, с одной стороны все это великолепие завораживало и вызывало неподдельный интерес, а с другой стороны давило и оглушало.
Немалую долю негатива юному инженеру добавляли эмоции окружающих. Шади все еще не мог до конца контролировать свой дар, умение приходило медленно и с большим трудом. Он не умел нормально закрываться и полноценно вычленять эмоции конкретного человека. Оказавшись среди огромного количества людей, в новой обстановке, Шади потерял способность концентрироваться и, как следствие, на него со всех сторон обрушивались чужие эмоции. Они, как назойливые мухи, беспокоили сознание и вызывали нервозность, которую юный одаренный хотя и с трудом, но все же сумел придавить.