Девушка что-то бессвязно говорила, повышая и повышая голос, а парень напряг спину и наклонялся к ней все ближе, отчаянно шипя и стараясь купировать скандал. Но ту было не остановить. Она вскочила и закричала:
– Ты, урод! Я видела фотографии! У меня дома, на моей постели, а она знает, что это моя квартира?
– Вот дура, – рассмеялась за спиной у Моны наконец-то явившаяся на встречу Кейт, – вот че орет-то?
– Может, ее это заводит? – протянула Мона, одним глотком допивая воду и вставая.
– Ты ничтожество! Ты ничто без моего папы! А она знает о ребе… – Договорить девушка не успела. Парень отвесил ей такую мощную оплеуху, что она отлетела, задев стул, упавший на пол, споткнулась об него и тоже упала. Парень кинулся к ней и занес ногу для удара.
– Вот сволочь! – с чувством сказала Кейт, впрочем, не двигаясь с места, чтобы как-то остановить парня или помочь девушке.
– Сама дура виновата, не фиг орать как потерпевшая, – пожала плечами Мона. Взяла подругу под руку и увлекла в сторону магазина, где ее ожидал Грегор.
Молодого человека тем временем скрутили два парня, сидевшие за соседним столиком, девушка рыдала на полу, размазывая слезы и задыхаясь от злобы, обиды и бессилия. Подруги прошли мимо нее, но Мона вдруг остановилась и сделала пару шагов назад:
– Иди умойся, тушь растеклась, – кинула она ей и через минуту уже забыла о дурехе, ведь впереди было большое приключение. И парень ее мечты.
Магазин, в котором они договорились встретиться, был большим. Помещение – забитое рядами вешалок с одеждой, среди них узкие проходы, по которым бродили несколько посетительниц, вырвавшихся на свободу в обеденный час. Так, ничего особенного, обычные неудачницы – кто ж еще может одеваться в таком месте?
– Ты посмотри, это дерьмо действительно покупают, – восхитилась Мона, доставая с вешалки платье пятидесятого размера – темно-синяя плотная ткань, по ней рассыпаны небольшие цветы желтого, голубого и розового цвета. Длина ниже колен и рукав в три четверти.
До встречи с Грегором оставалось еще пять минут.
– Если я когда-нибудь такое надену, пристрели меня, – захихикала подруга, одетая сегодня в свитер с плюшевым мишкой – опознавательный знак Москино, легинсы от Дольче и Габбаны и их же полосатые кроссовки на высокой платформе. Пшеничные волосы небрежно забраны в гульку на затылке, на голове огромные очки из новой коллекции Прада, через плечо переброшена маленькая сумочка в виде книжки – последний писк обалдевшей от вседозволенности моды.
На молодом личике читалось неприкрытое удивление. Подобное пренебрежение к качественной одежде отечественного производства, которой отдавали предпочтение тысячи женщин страны, было искренним. Кейт не снобствовала. Она действительно не представляла, что кто-то добровольно может надеть на себя вещь без модного лейбла.