— Я поверить не мог, что такая женщина, как она, заинтересовалась мной, смеялась над моими шутками. И когда Кэти меня поцеловала, я почувствовал, что должен сделать все что угодно, лишь бы эта женщина осталась со мной.
— Хм-хм, — пробормотала я, прикусив губу и сглотнув горечь во рту. — Почему ты считаешь странным то, что она чувствовала к тебе влечение? Может, Кэти сочла тебя сексуальным. — Я чуть не подавилась на этом слове. — Возможно, ты ей понравился, потому, что ты ее слушал, не желая сразу залезть в ее трусики.
— Все мужчины хотят залезть в трусики красивой женщины, Пикси, — признался он, и я нахмурилась.
Моя ошибка.
— Ну, хорошо, тогда, возможно, ты это умело скрывал, не переступая границ приличия. Был достаточно любезен, чтобы не пускать слюни, — сказала я и услышала его смешок.
— Ты права, я ее слушал, потому что действительно этого хотел. И был рад, что она выбрала меня в комнате, полной банкиров и управляющих. Меня. Так что мне было все равно, к чему все это идет. Я был рад и ужасно пьян.
Возможно, поэтому она на тебя и запала, Парень из офиса. Потому что ты неотразим, когда пьян.
Я подавила улыбку, вспоминая прошлую ночь: как Айзек танцевал, нечетко произносил мое имя, сентиментально счастливый.
— Затем на горизонте замаячило повышение, а потом все пошло под откос. Она начала указывать на все ошибки, которые я совершал.
— Кто? — Сейчас я вроде как немного отвлеклась, возможно, потому, что находилась на расстоянии тоненькой шторки примерочной от моей «голой фантазии».
— Кэти, — ответил Айзек, и я нахмурилась. — Ей нравится, чтобы все делалось определенным образом. Нравится, чтобы все было безупречно, и каждый раз, она делилась своим мнением, рассказывая, где я ошибся.
«Боже, прям как моя мать», — подумала я, но вместо этого сказала:
— Знаешь, о чем я думаю, Айзек? О том, что безупречность — это скучно. Мне нравится беспорядок, неразбериха, сюрпризы, и… — Я замолчала, увидев через щель в примерочной, как Айзек застегивает рубашку.
И ты, Айзек. И ты.
— Уже понял, — отрезал он. Я увидела его ухмылку и снова прикусила губу.
— Что плохого в том, чтобы делать ошибки? Я не возражаю против ошибок до тех пор, пока они исходят из самого сердца, когда они сделаны с добрыми намерениями. Это значит, что ты хотя бы пытался, — продолжила я и увидела, что Айзек смотрел в зеркало чуть дольше, на мгновение поймав мой взгляд в отражении.
— Тебе нравится спонтанность, — пробормотал он, и я кивнула.
Мне это нравилось. Нет ничего более захватывающего и реального, чем что-то, сделанное без долгих размышлений.