Если бы только мне действительно удалось прибрать к рукам Айзека, Парня из офиса.
Я приняла бы это великолепное обручальное кольцо. И никогда бы не сделала ему больно.
Жаль, что он не хотел меня. Только Кэти.
Мы просто играли в игру. Играли роли и делали это хорошо.
Но в играх важно то, что они забавны, когда вы на сто процентов притворяетесь, а не чувствуете.
Я дала парню в кафе чаевые и вернула ему его телефон, понимая, что узнала из разговора две вещи. Первое: у меня были чувства к Айзеку. И второе: я облажалась.
Знаете, что имеет самые долгоиграющие последствия?
Ревность.
После нескольких звонков Кэти начала писать Айзеку. Довольно часто. Мало того, она чаще бывала у него в кабинете, даже предложила пообедать, и это после того, как бросила его, разбив сердце под колесом обозрения.
«Погоди-ка», — отругала я сама себя. Этого мы и хотели — заполучить Кэти в наши сети, спровоцировать, заставить бороться, чтобы вернуть Айзека.
План сработал.
И мне было стыдно за мою ревность.
«Заткнись, Мелоди», — говорила я себе каждый раз, когда мне хотелось что-то высказать. Я согласилась помочь парню, и у меня это получилось. Стоило держать рот на замке.
Айзек был доволен.
— Ты фантастическая, гениальная, — сказал он мне однажды.
Была середина ноября, мы стояли, как и всегда, на том же месте, где встретились впервые — под колесом.
В это время года Саут-Бэнк выглядел великолепно. На деревьях были зажжены огни. На берегу Темзы от Вестминстерского моста до моста Блэкфрайарз стояли деревянные ларьки Зимнего фестиваля.
Это было прекрасно, абсолютно волшебно. Несмотря на холодный ветер, который дул с реки, аромата сладкого пряного глинтвейна и жареных каштанов было достаточно, чтобы согреть мое сердце, а желудок заставить трепетать.
Или, может, это было благодаря Айзеку.
Мне нравилось проводить время вместе. Я так привыкла к присутствию Айзека в своей жизни, что начала задаваться вопросом — каково это будет, когда он вернется к Кэти, как только наша миссия будет завершена.
— Ты была права, Пикси. План работает. Она собирается вернуться ко мне, — добавил он, опустив руку мне на плечо.
— Замечательно. — Я сделала глубокий вздох и прикусила щеку, заставляя замолчать ревнивый голосок в моей голове.
— Я только позвоню и сразу же вернусь. Не двигайся, Пикси. — Айзек поднял руку, приказывая мне оставаться на месте. — Хочу угостить тебя обедом.
Я кивнула, и он нежно улыбнулся.
И вот появились бабочки. Я сделала глубокий вдох, затем еще один. Никогда не видела, чтобы кто-то так улыбался.
Как можно объяснить улыбку Айзека? Это не то, что ты видишь каждый день. Не просто поднятые уголки губ — все лицо сияло. У него была самая симпатичная в мире ямочка на правой щеке. И каждый раз, когда он улыбался, улыбка отражалась в его глазах. Это заставляло мое сердце биться немного быстрее, в груди теплело. Кто же знал, что простая улыбка могла сделать такое со мной.