Закрывая глаза, буквально на минуту, Алексей вновь вернулся к тому моменту, когда это дурацкое прозвище впервые прозвучало над его бедовой головой. Тогда он в первый раз заметил эти ботинки, неизменные в любую погоду и время года…
— Ты прямо как Золушка, — рыжая репортёрша с «7 канала» присела рядом с ним на бордюр и протянула платок.
— Кто? — Громов повернул к ней голову, встречаясь с карим взглядом.
Короткие рыжие волосы переливались оттенками меди в свете фар.
— Золушка, — улыбнулась Дарья Жарова и покрутила пальцем перед своим лицом, — ты перепачкался.
— Понял, — он устало обтёр рукавом формы мокрое лицо, не решаясь взять белоснежный платок у девушки.
Машина канала стояла неподалёку. Её коллега о чём-то оживлённо беседовал с начальником подразделения. Надо признаться, Анатолия этому рад не был, хмурился больше обычного. Было отчего. Сегодня они выложились по полной. Второй вызов за смену…
— А ещё ты настоящий, — Дарья продолжила тешить самолюбие Громова, — и добрый.
— Да ну? — усмехнулся молодой человек.
— Да, — она протянула руку и принялась по-хозяйски оттирать его лицо от гари, — я никогда не ошибаюсь в людях. То, что ты сегодня сделал — это было настоящее чудо.
— Это моя работа, — Алексей стал серьёзным и отвёл руку девушки от своего лица.
— Ой, вот только обойдёмся без этих банальных отговорок и лишней скромности. Это был лучший репортаж за последние несколько месяцев. Спасибо, — Дарья пнула ногой кусок обгорелой доски.
— Пожалуйста, — коротко ответил молодой человек, устало глядя, как по асфальту разливался мутный ручеёк из пролитой ими воды.
— Я так и помечу файл, — хмыкнула Дарья и поднялась, отряхивая джинсы, обтягивающие стройные ноги.
— В смысле? — не понял Громов.
— «Золушка 101» — подмигнула Жарова.
— Издеваешься? — приподнял брови Алексей.
Что за бредовая идея? Мало того, что ему навязали, буквально под пытками вынудили участвовать в этом шоу, теперь она собирается дать ему кличку? К чёрту…
— Ничуть, — вошла во вкус девушка, и прошлась перед ним, — мне так легче запоминать. Люблю давать людям прозвища. Вот этот, например…
Дарья ткнула пальцем в проходящего мимо коллегу.
— Это «гвоздь».
— Почему? — усмехнулся Алексей.
— Он его точно проглотил. — рассмеялась Жарова, — вообще не сгибается.
— Я думал за характер, — поднялся Громов, оглядывая пострадавшее здание.
— Нет. По характеру — он «козёл»…
— Как всё сложно, — Алексей собрался уходить, но она улыбнулась так открыто, так тепло, что в тот миг он не смог сдвинуться с места.
Громов часто спрашивал себя, что было бы, не оглянись он в тот злополучный вечер. Мог быть хоть один из них счастливее? Изменилось бы что-то? Для него — нет. Но карьера перспективной репортёрши могла сложиться куда удачливее. Видеть её взгляд, полный презрения, было невыносимо больно до сих пор.