Резкий до авантюристичности командующий не ограничился одними только гневными словами. С этого момента он решил «учить разгильдяев воевать всерьез» и так «завернул гайки» в области дисциплины, что при нем даже офицеры, что называется, дышать боялись…
Если начальник неумеренно гневлив и строг, в экипажах, как правило, начинается глухое, ворчливое недовольство – пока еще тихое, в рамках устава. Когда «гайки заворачивали» Рожественский или Чухнин, матросы за глаза величали их «Драконом» и «Шкурою»… Удивительно, но факт: со Степаном Осиповичем получилась ситуация абсолютно противоположная. Чем чаще адмирал давал волю словам, чем щедрее навешивал на подчиненных дисциплинарные взыскания, тем выше становился его и так немалый авторитет. Военные обстоятельства тому причиной или репутация харизматического лидера, давно сопровождающая адмирала, а только Макарову буквально в рот смотрели, подчас не замечая даже откровенных его ошибок. Тех самых, за которые на войне расплачиваются кровью…
20
9 марта японский флот вновь предпринял попытку бомбардировки Порт-Артура. Немедленно был открыт ответный перекидной огонь через Ляотешань. Первым, впрочем, снова начал стрелять «Ретвизан» со своего поста «вынужденного дежурного по проходу». Второй расчехлила пушки «Победа»…
Японцы не любят афишировать свои потери, поэтому полученная на эскадре информация «с горы» – от корректировочно-наблюдательной станции, – что концевой в японском строю броненосец «Фудзи» получил попадания от русской перекидной стрельбы, в дальнейшем документами не подтверждалась. Скорее всего, одно попадание тяжелым снарядом в палубу над миделем все-таки было: по свидетельству наблюдателей, выброс пламени и дыма был виден из-под основания второй трубы корабля. При этом дым шел черный, без примеси белого пара, красноречиво указывающего на попадание, проникающее в котельное отделение. Броненосец сохранил и скорость, и способность управляться. Особенности русского пироксилинового боезапаса таковы, что высокобризантных фугасных снарядов, по сути, нет. Вместо них – «полубронебойные», которые при разрыве дают относительно небольшое число крупных осколков. Так как испепеляющей температуры взрыва, как у японской шимозы, тоже нет, то пожары от русских попаданий продолжительными не бывают, и, видимо, «Фудзи» быстро справился с возгоранием палубы. И вообще, одного снаряда, даже калибром 12 или 10 дюймов, обычно мало для приведения в небоеспособность крупного, выносливого и живучего корабля 1 ранга…
О том, что кое-какой результат от русской стрельбы через гору все-таки был, свидетельствует лишь факт: сразу после доклада о дыме на палубе у «Фудзи» корректировочная станция сообщила, что японцы резко меняют курс. Чтобы еще раз не попали, значит…