Хотя родители и просвещали нас доступным образом о событиях и никогда не делали тайну из собственного мнения о нацистах, но всегда настаивали на абсолютном молчании, поэтому мы мало что знали о происходящих событиях. Только теперь стали открыто и однозначно говорить о пережитом, и мы услышали о Сталине, Ленине, Гитлере, Освенциме, нацистах и сопротивлении.
На следующий день Корнелиус, его друг Юнгникель и я лежали в кювете и ждали прихода «врагов». К нашему разочарованию, победители не появились, и не было никаких намеков на них. Десятилетиями позже мы узнали, что округ Шварценберг не был занят ни русскими, ни американцами и что тогда образовалась Шварценбергская республика, которая просуществовала недолго и была ликвидирована со вступлением Красной Армии.
Фроню вывезли только после ликвидации Республики «Шварценберг» в июне 1945 года обратно на Украину. Тяжело было видеть, как девушка сопротивлялась, плакала, кричала, когда русские солдаты приехали и подняли ее на грузовик. Она, пожалуй, знала – хотя откуда? – что ее ждет в государстве папаши Сталина. Двумя годами позже матери удалось из Обнинского разыскать Фроню, она работала на Украине на подземных работах в шахте около Кузнецка. Мы никогда больше ничего не слышали об этой девушке. Она стала одной из многотысячных жертв этой опустошительной войны. Невинно угнанная, невинно исчезнувшая в ГУЛАГе.
Папа появился неожиданно из Роннебурга и стал готовить переезд в Тюрингию. Мы знали, что он побывал между тем у американцев. Мы так и не узнали, почему он появился внезапно, чтобы перевезти семью в Тюрингию, хотя он должен был бы знать, что США освобождают Тюрингию. Я просто не знаю, соответствует ли правде более позднее сообщение, что американцы якобы не знали, что Шварценберг не был оккупирован, и послали отца в Риттерсгрюн для вывоза семьи в Роннебург. Как будто бы было все подготовлено для отъезда семьи в Соединенные Штаты. Не знаю, правда ли, что папа был задержан тогда вступившими русскими, которые помешали отъезду, пока американцы не ушли из Тюрингии. Во всяком случае, необъяснимо, что папа в это беспокойное время, когда ему уже должно было быть известно, что Тюрингия освобождается, отправился русским прямо в руки.
Мы попрощались с Риттерсгрюном. 1 августа 1945 года, после того как американцы ушли, мы выехали в Роннебург на машине с дровяным топливом, и русские заняли территорию. В памяти об этой поездке осталось только «астматическое» пыхтение машины и крутой подъем в городе Мееране, который грузовик не смог осилить, так что нам пришлось его толкать. Так мы въехали в Роннебург и устроились в пустых офисных помещениях ниточной фабрики на Банхофштрассе. Напротив находилась музыкальная школа Хартманна. Благодаря музыкальной школе Хартманна мы впервые начали получать целенаправленное, а не эмпирическое, и основанное на самообучении эстетическое образование.