— Эм…
— Не надо! Я не могу! — закричала я, понимая, что это звучало жалко. — Ты не можешь меня любить. Ты хоть понимаешь, насколько извращенно это звучит?
Он выглядел так, словно я сделала ему физически больно, но это было не сравнимо с тем, что чувствовала я.
— Ты должен позволить мне уйти отсюда, Хайден. Пожалуйста.
Хайден покачал головой.
— Ты должна позволить мне объяснить…
— Объяснить что? — заплакала я. — Ты убил моего отца… ты убил меня, Господи помилуй!
— Что? — выкрикнул он.
— Я видела бумаги, Хайден! Я видела их. И ты сам признался в этом.
Он нахмурился еще сильнее.
— Я не представляю, о чем ты говоришь. Я никогда не признавался в том, что устроил аварию, потому что я этого не делал! Как ты вообще могла такое подумать?
Боже, это звучало так откровенно, так искренне, словно сами эти слова разрывали его на части. Но улики, улики ведь были прямо здесь, на полу.
Я упала на колени и схватила меню, желая бросить бумаги ему в лицо.
— Это меню ресторана… я не понимаю, — я перевернула лист.
— Это меню «Дымной Трапезной». И нет, я не знаю, как оно сюда попало.
— Нет, нет, нет. Это было меню не трапезной! — я начала раскачиваться из стороны в сторону. — Это меню было из «Соли Моря».
— Очевидно, нет, Эмбер.
Я подняла взгляд, качая головой. Хайден сложил руки на груди и выглядел крайне рассерженным.
— Нет. Там были даты! Дата аварии. Это был твой почерк! Там были статьи о моем отце, мое школьное расписание… — я взяла остальные бумаги лишь для того, чтобы убедиться, что и они уже совсем не те, что я видела прежде.
Статья была о выборах Кромвела. Расписание было не школьное, а встреч городского совета. А карты показывали путь в Моргантаун.
— Я не понимаю. Это не то, что я видела!
— Я не трогал эти бумаги.
— Я знаю. Я знаю, что не трогал, — я уронила бумаги и села, облокотившись на стену. Хайден говорил не об аварии, когда сказал, что убивал людей. О Боже. Он говорил о пожаре и… и я накричала на него, обвиняла в том, что он сделал.
— Эмбер, что с тобой происходить? Черт, так вот, почему ты хотела сама ехать в школу сегодня? Чтобы сбежать и покопаться в наших делах?
Я уронила голову на руки. Ничто из этого не имело смысла. Я знала, что видела, и все же теперь этого не было.
— И все же, после всего, что между нами, ты не доверяешь мне. Ты, правда, думаешь, что я бы причинил вред тебе или твоей семье? Что я мог бы сделать нечто подобное? — он жестко рассмеялся. — Погоди. Да о чем я вообще говорю? Ты прочла мое дело. Ты знаешь, почему я оказался в приюте. Так что, да, думаю, ты считаешь, что я и своего отца убил.