Мужчина развернулся к крашеной блондинке, что сидела на высоком барном стуле и, покачивая ногой, привлекала к себе его внимание. Разрез на платье давно потерял свою актуальность, выставив на обзор не только ногу, затянутую в чулок, но и край нижнего белья.
— Мне домой надо, — пожаловалась я, положив руку на плечо мужчины и разворачивая его к себе.
— Не проблема, — улыбнулся Эр. — Идем, номерок у меня, а такси я сейчас тебе вызову.
Натягивая на плечи пальто, я вежливо отказалась от сопровождения, согласившись на такси, однако решила подождать снаружи, дабы проветрить голову и привести мысли в порядок.
Наматывая шарф вокруг шеи, вышла на крыльцо. Улочка была пустынной. Дверь за спиной отрезала все праздничные звуки. Подняв взгляд, я с улыбкой проводила мчавшиеся с бешеной скоростью облака. Бац! Резкий звук привлек внимание. В здании напротив хлопнула дверь, выпустив мужчину в черном плаще.
Плащ?! Я с прищуром рассматривала странный наряд мужчины. Не то чтобы он выглядел неуместно. Наоборот. Когда-то из таких домов выходили именно в таком облачении, правда, было это лет этак сто — сто пятьдесят назад…
— Вот дурында, — прошептала я себе под нос. — Может, он на карнавал. Праздники все же…
Будто услышав мои причитания, мужчина резко обернулся. Я испугалась не на шутку. Глаза из-под капюшона светились ярко-зеленым цветом.
— Ох ты ж епрст! — вырвалось у меня. — Надо меньше пить…
Бот только внутренний голос вдруг надрывно проорал: «Беги!» Спасибо алкоголю, на этот раз я не вступала в дискуссии с сознанием. Набрав в грудь воздуха, резко развернулась в противоположную сторону и кинулась прочь. Через несколько метров я осознала весь идиотизм поступка. Длинное пальто и платье, пусть и из дорогого трикотажа, под ним не были приспособлены к спортивным тренировкам по узким, плохо освещенным улочкам Барселоны, да еще и сапоги, на невысоком, но каблуке, норовили усложнить мне жизнь, нагло скользя по мокрой мостовой.
— Ух… — выдохнула я, резко наклонившись вперед.
Пятой точкой прижалась к сырой каменной стене, даже не подумав о том, что могу навсегда испортить кашемировое пальтишко. Сердце надрывно стучало в висках, горло пересохло, а ноги гудели.
— И чего я бежала?! — сама у себя поинтересовалась, медленно разгибаясь.
— Ищите ее! — раздался едва различимый крик. — Человечка не должна далеко уйти. Я чую… Это она!
— Какого черта! — задала вопрос, вот только…
— Стой, человечка! — раздался вопль мужика, притом почему-то на русском.
Разумеется, я побежала. Однако при очередном повороте влетела в распростертые объятия.