— Как будто меня кто-то сильно приложил об стену, — пожаловалась я.
— Это пройдет. — Мужчина многозначительно замолчал, монотонно качая головой, будто кивал. — Сон, покой и вот эта микстура, завтра будете как новенькая.
— А что это было? Чем меня так долбануло? — сглотнув, уточнила я, ощущая, что особой боли в теле не испытываю.
— Охранная печать. Если бы вас не было рядом с дверью, то Ирала только чуть-чуть приложило бы. А так, как вы выразились, — «долбануло». Хотя что ему сделается, через пару дней будет как новенький. А вам, милочка, сон нужен. Вы ж не горгулья, в камень не можете превратиться, а камень — он лечит…
Выпив лекарство под суровым взором врача, я успела заметить, как он скрылся за дверью, а затем сон попытался меня украсть. Хотя…
Кажется, в комнату кто-то вошел…
И кажется, это был Тавир. Он медленно подошел к кровати, убрал прядь волос с моего лица, чуть погладил щеку и…
И да, это все могло мне лишь присниться.
* * *
Проснувшись утром, я долго лежала в кровати, таращась на коричневый балдахин. А был ли вчера врач? А был ли Тавир? И вообще, а ходили ли мы с Азимом к двери?
Завтрак мне принес мужчина с очень мрачным выражением лица. Он же проинформировал, разумеется, не вдаваясь в подробности, что еда проверена и ее можно «употреблять внутрь». Сдержав эмоции, пропитанные сарказмом, я немногословно поблагодарила и, мысленно перекрестившись, позавтракала. Как только опустевшая чашка коснулась подноса, дверь распахнулась, и все тот же мрачный мужчина забрал посуду.
— Э-э-э… Любезнейший, — я попыталась привлечь к себе внимание, но слова разбились о закрытую дверь. — Прекрасно.
Не скрывая бурлящих во мне эмоций, я подошла к окну и уставилась на двор, где изредка мелькали мужчины в образе горгулий и человеческие девушки, держащие в руках корзины, заполненные овощами, фруктами и другими продуктовыми припасами.
— Как ты себя чувствуешь?
Тихий голос за спиной заставил подпрыгнуть на месте. Резко обернувшись, я чуть не вывихнула шею, однако смогла лицезреть Тавира, стоявшего в шаге от меня и со скучающим видом рассматривающего двор.
— Хорошо, — прислушавшись к себе, призналась я.
— В следующий раз будь осторожнее, — попенял мужчина, на что я лишь пожала плечами. — Готов поспорить, что тебя раздирают разные мысли…
Я продолжала молча стоять у окна, хотя меня действительно раздирала масса вопросов.
— Знаешь, что удивительно, — не обращая внимания на мое возмущенное пыхтение, продолжил незваный гость. — Им действительно все равно, кто правит. Будь Лиагара не столь помешана на том, что ее лишили власти, из нее бы вышла сносная правительница.