13). Житель села Кежмы И. А. Кокорин, опрошенный Е. Криновым в 1930 году, рассказал:
«Мы увидели справа от себя (прямо на западе) летящее наклонно к земле на север огненно-красное пламя, раза в три больше солнца, но не ярче его: смотреть на него было можно, и видели, как пламя скрылось за горами на северо-западе. Как только пламя коснулось земли, послышались звуки, наподобие беспрерывной стрельбы из пушек. Во время звуков дрожала земля, стекла в окнах дребезжали. После падения крестьяне села Заимки взяли из молитвенного дома иконы и ходили, молясь, по селу».
Следует особо отметить и такое обстоятельство. Например, в Кежме до 1917 года проживало большое количество политических ссыльных. Они вели там разносторонний образу жизни, к которому их побуждала профессиональная революционная деятельность, связанная с жесточайшей конспирацией. Ссыльные обычно были людьми знающими, весьма грамотными и наблюдательными. В этом отношении особый интерес представляют свидетельские показания о пролете и падении Тунгусского метеорита, полученные именно представителями ссыльных.
14). Ниже мы рассмотрим одно из таких свидетельств, рассказанное ссыльным Т. Н. Науменко, который вместе со своим товарищем Грабовским наблюдали полет Тунгусского метеорита, нанявшись в это время помогать плотникам:
«Точно не помню, 17-го или 18 июня 1908 года около 8 часов утра мы с тов. Грабовским строгали «двуручником» доски. День на редкость был солнечный и настолько ясный, что мы не заметили ни одного облачка на горизонте; ветер не шевелился, полнейшая тишина… Я сидел спиной к р. Ангаре, к югу, а Грабовский — лицом ко мне…
И вот около 8 часов утра (солнце уже поднялось довольно высоко) вдруг чуть-чуть послышался отдаленнейший, еле слышный звук грома; это заставило нас невольно оглянуться во все стороны: при этом — звук послышался как будто из-за р. Ангары, так что мне сразу же пришлось круто обернуться в ту сторону, куда я сидел спиной, но так как до горизонта на небе вокруг нас нигде не было видно ни одной тучки… то мы, полагая, что гроза еще где-то далеко от нас, снова принялись было строгать доски.
Но звук грома начал так быстро усиливаться, что мы не успели строгануть больше трех-четырех раз, и нам пришлось бросить свой рубанок и уже не сидеть, а встать с досок, так как звук грома нам казался уже чем-то необыкновенным, поскольку туч на горизонте не было видно; при этом, в момент, когда я встал с досок, среди быстро усиливающегося звука грома раздался первый, сравнительно небольшой удар; это заставило меня быстро повернуться полуоборотом направо, т. е. к юго-востоку, откуда на меня падали лучи яркого солнца, и мне пришлось поднять глаза несколько вверх в направлении послышавшегося удара грома, в том именно направлении, откуда на меня смотрели лучи солнца.