Были у старикана «шеви» и капризы. Например, он соглашался поворачивать только при открытой правой двери. А тормозил, если были включены печка и «дворники». Ну, в своем возрасте он мог потребовать и не такого…
Когда мы наконец решились купить этот будуар на колесах, дочка попросила, чтобы мы парковались как минимум в трех кварталах от ее школы. С этим-то как раз все было просто. Пока корма этого автокрейсера выплывала из нашего двора, его нос уже въезжал в школьный паркинг. Мотор — чуть ли не полтораста лошадиных сил! Восемь цилиндров! Даже при тогдашней дешевизне бензина этот лимузин в один присест слизывал мою зарплату. Хотя раскатывать нам было особенно некуда. Раз в неделю — шопинг, на обратном пути — докторинг. Ну, отвозинг киндеров в школу, меня — на работинг, «шеви» — к механикам. Это был вечный двигатель, который вечно нуждался в ремонте.
Зато при столкновении массивное американское железо было куда надежнее пластмассовых японских тарахтелок. Первая машина — как первая жена. Как указывал еще лично Л.И. Брежнев, это друг верный, большой. Под мятым корпусом и отвисающей обивкой у «шеви» билось сердце бойца.
Иногда мы выезжали на фривей. Наш старичок скрипел и дымил. Сверкающие «мустанги» высокомерно обгоняли нас, как трех товарищей из одноименной книги Ремарка. Мы давали им оторваться. А потом слегка вдавливали педаль газа. Вскоре «мустангов» можно было разглядеть только в бинокль. Восемь цилиндров — это же почти самолет!
Оставалась мелочь: научиться водить. В России машины у нас не было. Если по делам, можно взять дежурную в редакции «Известий», где я работал. А нет — остановился, поднял палец, и сразу все готовы везти тебя хоть на край света за трешку. Ну, на полкрая за рубль.
Перед отъездом в Америку мы стали судорожно учиться водить. Но оказалось, что там все другое: машины, правила, а главное — мы сами. Когда раньше я читал: «Они мчались со скоростью сто километров в час», дух захватывало. А тут это всего-навсего восемьдесят с копейками миль. Нормальная скорость, на которой ездят и юноши во цвете полового созревания, и старцы в расцвете пенсии.
Тренироваться удавалось только поздно вечером, когда улицы пустели, а нормальные водители видели во сне уже третий светофор. Мой друг Женя Каминский, звезда первой команды «Одесских джентльменов» и президент Американской лиги КВН, оказался терпеливейшим учителем. Чтобы не скучать, мы на ходу сочиняли сценарий для Голливуда.
В разгар придуманного нами боевика он вдруг стал воплощаться в жизнь. Вот вертолет снижается над нашим драндулетом. Прожекторы бьют нам прямо в глаза. Воют полицейские сирены. Двадцать (а может, двести) револьверов нацелены на нас.