Одесский юмор. Рассказы, миниатюры, афоризмы (Бурда, Хаит) - страница 197

Опять звонят. Как много у нас оказалось друзей по всему миру! Как здорово, что наконец-то выдалось время поговорить по душам. Да, горит. Нет, нe сгорели. Да, застраховано. Нет, это Ринна играет. Говорят, «Полет шмеля» очень помогает при пожаре. Нет, это я так шучу. Я всегда шучу, а теперь — особенно. Приезжайте, конечно. У нас всегда тепло. Особенно сейчас. Да, все упаковали. Спасибо. К черту. Уф…

Как мало вещей нужно для жизни: старые фото, картины, еще хранящие на обороте сизый казенный штамп «К вывозу разрешается». Компьютер. Книги — самые-самые. Носков — масса. Зачем? A, в носках упакованы рюмки… Шубу, привезенную из Москвы, вскормившую уже нe одно поколение моли, ни разу нe надеванную — к черту! Черновики — на фиг! Нe будет у тебя дома-музея, слышишь? Может, никакого дома нe будет!

…Просыпаюсь в горячем поту. Всюду дым и пепел. Горим?! Даже фрукт на ветке обуглился… Стоп, это жe гранат! Большущий, темно-красный. Дозрел!

— А ты боялся, — кивает гранат.

От радости я решаю наверстать сразу все упущенное в жизни. Начнем со здоровья. Выскакиваю на улицу. Навстречу трусцой бежит соседская пара. Рты их прикрыты масками, чтобы нe наглотаться дыма. Они машут мне на бегу. «Буэнос утрос!» — радостно ору я им сквозь пепел. Сверху кто-то басит голосом Шварценеггера: «Здоровеньки булы, сэр!» Жизнь опять прекрасна.

Потом, когда вдруг открылось, что у Терминатора есть внебрачный сын от домработницы, Терминаторша тут же ушла от мужа. А мировая пресса размазывала его по стенкам. Мне стало даже жалко Арнольда. Семья — да, оно конечно. Но не прилети он тогда в Сан-Диего, не нагони страха на местное начальство и восхищения — на население, может, пожар длился бы и по сю пору. Тьфу-тьфу — постучу по дереву. Наш старый домишко содрогается всем телом и испуганно жмурит жалюзи. Мудрые козы опять хрустят травой на огне-опасных склонах. В магазинах снова тают аварийные наборы на случай очередной катастрофы. Еще раз тьфу-тьфу! Кстати, надо бы пополнить наш НЗ: на нервной почве я уже съел из прежнего весь шоколад.

…Заливаю последний тлевший кустик, облегченно вздыхаю.

И тут же вздыхаю озабоченно. Господи, какой жe теперь нам придет счет за воду!

— Да, у меня перевес. Причем пустячный — каких-то восемь килограммов. Что? Двадцать пять долларов за килограмм? Да вы с ума сошли! Я уверен, что самолет будет полупустым — когда я к вам летел, в салоне было меньше половины пассажиров. Как «не имеет значения»? И что, если я буду в салоне один с перевесом в восемь килограммов, вы с меня все равно двести долларов сдерете? Такие правила? Грабеж это, а не правила. Никакой логики! Вот вам простой пример. На рейс приходят двое: мужчина весом в сто килограммов с чемоданом, весящим десять, и девушка весом в сорок пять килограммов с чемоданом весом в двадцать пять. По вашей логике, вы должны взять с нее за перевес, хотя перевес на самом деле у мужчины. Вы говорите, что взвешивать пассажиров некорректно? Это унижает права человека? Дискриминация по весовому признаку? Да что вы! Ну ладно, меня взвешивать не надо, я сам уже взвесился. Когда я вылетал к вам, весил восемьдесят килограммов. А сейчас — позвольте-ка все же встать на весы — вот видите, семьдесят. Так что это вы мне за два килограмма доплатить должны!..