— Как зовут? — поинтересовался дедок, с кряхтением вставая с места.
— Брианна. Бри.
Он пропал из виду, зайдя за угол, но я услышала его ворчание:
— Ну и имечко.
Я хмыкнула и сложила руки на груди. Долго ждать не пришлось, вскоре он появился со стопкой одежды на руках и всучил ее мне.
— Размер обуви?
— Шестой.
Он коротко кивнул и снова пропал за углом. А потом вернулся с уродливыми ботинками и махнул в сторону коридора.
— Идем. Комнату покажу.
Комнатой оказалась крохотная коморка, заставленная мебелью так, что совершенно не оставалась свободного пространства. В одном углу стояла двухэтажная кровать, в другом — шкаф, в третьем — широкий письменный стол на два места, а в четвертом была дверь.
— Здесь кто-то живет? — поинтересовалась я, заметив одну маленькую статуэтку в виде пирамиды на столе. Других вещей на виду не было.
— Да. Кендис.
Смотритель сбросил ботинки у кровати и проинформировал:
— Она вредная, потому с ней никто не хочет соседствовать. Но у тебя выбора нет. Это последнее свободное место.
— Зашибись! — прошептала я вслед уходящему дедку.
— Санузел в конце коридора, — крикнул он. — У тебя осталось десять минут.
Я не могла себе отказать в мелком шпионаже. Порывшись по всем ящикам, сделала вывод, что эта Кендис до занудства педантична. То есть, полная противоположность мне.
Свалив свои вещи на нижнюю койку, я достала из шкафа комплект чистого постельного белья и небрежно бросила его на свободную верхнюю. А затем начала осматривать свое новое богатство. Всего по два экземпляра — майки, регланы, спортивные штаны, носки и нижнее белье. Не густо, но в лучшем состоянии, чем та одежда, что на мне. Была еще небольшая косметичка с зубной щеткой, пастой и куском мыла. Стянув с себя старый свитер и брюки, я с удовольствием переоделась в чистое. Затем обулась, заглянула в общественную ванную, умылась, кое-как причесала волосы пальцами, заново заплела косу и спустилась вниз, совсем забыв спрятать вещи в шкаф. Вспомнила об этом уже стоя у двери спортзала, но возвращаться не стала.
Потянувшись к ручке, заметила, как сильно дрожала рука. Я нервничала, сама не понимая почему. Было такое чувство, что если открою эту дверь, то пути назад не будет. Там меня ждала новая неизведанная жизнь. И мне было страшно, что она окажется еще хуже, чем та, которая у меня сейчас.