Взгляни на дом свой (Тишков) - страница 42
И вот лежит на коленях тихий, уютный коврик, в котором растворена, закручена память памяти, тихая, почти прозрачная, лёгкая, растворённая на элементы. Память памяти почти неуловима, она не держит тебя на земле, с ней легко взлететь, преодолевая земную тяжесть, когда придёт время.
Фотографии из семейного альбома проявлены мной на батисте, лёгкой ткани, которую очень любила моя мать, в её шкафу когда-то висели два ярких платья из этой материи. Я взял ножницы и приступил к работе: мои родные, я сам, кто-то, кого я не помню или забыл, стали исчезать, разрезанные, разорванные, разделённые на ленты, чтобы потом свернуться в клубки. Вот висят под потолком все мои уральцы, вниз спускаются дорожки, нити, связующие их с землёй, на ней лежат клубки, из которых будут вязаться будущие коврики, вяжутся коврики. Так начинается бесконечная работа, простой домашний труд, чтобы в нашем доме не зябли босые ножки детей.
Завод и заводь
Леонтий сидел на берегу за камышами и смотрел, как водомерки вышивают зелёными крестиками воду. Выше по берегу стояла в заводи большая чёрная лодка с водолазами. Они что-то сосредоточенно делали, ловко работая пальцами, кажется, они перебирали зерно в решете, то один, то другой откидывали правые руки и что-то вытягивали из решета. Но, приглядевшись, Леонтий понял, — они плели короба из камышовых хлыстов, которые лежали на днище лодки. На корме были сложены квадратные плетёные сумки, пестели, он когда-то видел подобные, но берестяные. В старом доме их было немало, с ними ходили по грибы, по малину, складывали пойманную рыбу. Закончив плести пестель, водолазы кинули его на корму. Один из них встал и начал дёргать камыш, вытаскивая круглые зелёные стебли из воды, и складывать на лавку. Стебли были изящной формы, побег острый, с небольшой метёлочкой, внизу они расширялись, светлели до жёлтого, заканчиваясь ровно, как отрезанные. Зачем им столько коробов, не продавать же они их повезут, да и кто купит всё это, из камыша, неуклюжие влажные огромные пестели. Видимо, они их плели для своих же водолазов, которых много в этих местах, вот из-под воды показалась большая чёрная голова, новый водолаз подошёл к лодке, опутанный зелёными водорослями, потом ещё один, он схватился за цепь у носа лодки, потянул за собой, другой стал толкать корму. Те, что сидели в лодке, не поднимая головы, продолжали работать. Вдруг тот водолаз, что был у кормы, повернулся в сторону Леонтия, посмотрел на него чёрным оком окна, но через секунду отвернулся, и они побрели по мелководью, медленно волоча лодку в сторону зелёного мыса.