Пушкин, публикуя в "Современнике" отрывок из записок Надежды Дуровой, писал в предисловии: "Какие причины заставили молодую девушку, хорошей дворянской фамилии, оставить отеческий дом, отречься от своего пола, принять на себя труды и обязанности, которые пугают и мужчин, и явиться на поле сражений - и каких еще? Наполеоновских! Что побудило ее? Тайные, семейные огорчения? Воспаленное воображение? Врожденная неукротимая склонность? Любовь?.." Речь шла только об одной невероятной судьбе, и догадок могло быть множество. Совсем другое, когда в армии служило восемьсот тысяч женщин, а просилось на фронт их еще больше.
Они пошли, потому что "мы и родина - для нас это было одно и то же" (Тихонович К.С.., зенитчица). Их пустили на фронт, потому что на весы истории было брошено: быть или не быть народу, стране? Так стоял вопрос.
Что же собрано в этой книге, по какому принципу? Рассказывать будут не знаменитые снайперы и не прославленные летчицы или партизанки, о них уже немало написано, и я сознательно обходила их имена. "Мы обыкновенные военные девушки, каких много", - приходилось мне слышать не раз. Но именно к ним шла, их искала. Именно в их сознании хранится то, что мы высоко именуем народной памятью. "Когда посмотришь на войну нашими, бабьими, глазами, так она страшнее страшного", - сказала Александра Иосифовна Мишутина, сержант, санинструктор. В этих словах простой женщины, которая всю войну прошла, потом вышла замуж, родила троих детей, теперь нянчит внуков, и заключена главная идея книги.
В оптике есть понятие "светосила" - способность объектива хуже-лучше зафиксировать уловленное изображение. Так вот, женская память о войне самая "светосильная" по напряжению чувств, по боли. Она эмоциональна, она страстна, насыщена подробностями, а именно в подробностях и обретает свою неподкупную силу документ.
Связистка Антонина Федоровна Валегжанинова воевала под Сталинградом. Рассказывая о трудностях сталинградских боев, она долго не могла найти определения чувствам, которые испытала там, а потом вдруг объединила их в единых образ: "Запомнился один бой. Очень много было убитых... Рассыпаны, как картошка, когда ее вывернут из земли плугом. Огромное, большое поле... Они, как двигались, так и лежат... Их, как картошку... Даже лошади, настолько деликатное животное, она же идет и боится ногу поставить, чтобы не наступить на человека, но и они перестали бояться мертвых..." А партизанка Валентина Павловна Кожемякина хранил в памяти такую деталь: первые дни войны, наши части с тяжелыми боями отступают, вся деревня вышла их провожать, стоят и они с матерью. ":Проходит мимо пожилой солдат, остановился возле нашей хаты и низко-низко, прямо в ноги кланяется матери: "Прости, мать... А девчонку спасай! Ой, спасайте девчонку!" А мне тогда было шестнадцать лет, у меня коса длинная-длинная..." Припомнит она и другой случай, как будет плакать над первым раненым, а он, умирая, скажет ей: "Ты себя побереги, девка. Тебе еще рожать придется... Вон сколько мужиков полегло..."