Люди молчали. Никто не мог, даже на мгновение, предположить, что это — правда. Молчал и Клёнг, не зная, что ответить на слова, только что произнесенные Хауком. Ярл не мог и не хотел верить тому, что сказал его ратник. Первым прервал это затянувшееся молчание кривич.
— Он врет! Он все врет! Не было там никакого ворона! Что делать священной птице у синего камня? Я сам из этих мест и могу с полной уверенностью сказать, что не живут вороны в этих краях. Хаук врет и все это он делает из-за какой-то пленной, смазливой, девчонки! Подумайте люди, разве бы я посмел ударить ногой эту священную, черную птицу! Подумай и ты, ярл! Хорошо подумай, кто из нас прав! У пленниц спрашивать об этом событии совершенно бессмысленно. Они будут на стороне вашего храбреца, а других свидетелей нет! Я же не самоубийца, чтобы пойти на такое ужасное преступление!
Ярл молчал. Молчали и дружинники, ожидая окончательного решения вождя.
— Вы оба сейчас говорите совершенно противоположное. Ясно одно. Виновник должен быть и будет наказан. Я только ярл, но не бог, и пусть сам великий Один справедливо решит этот спор. Ему виднее, кого и когда наказать своей властью. Пусть будет так, как я сказал! — глухо произнес Кленг, отлично понимая, что несправедливое решение неминуемо приведет к расколу в дружине. — А теперь за дело! Все собранное упаковать и забрать с собой! Также забрать с собой и одну из пленниц! Моей дочери необходима служанка. Вторую пленницу отпустить, потому что если Хаук прав, то она находится под защитой нашего верховного бога, и мы не вправе перечить ему! Что стоите!? За работу!
— Подожди, вождь! — раздался вдруг взволнованный голос одной из пленниц. — Если верить твоим словам, то я нахожусь под защитой богов, и никто не вправе неволить меня? Это правда?
— Правда! — ответил ярл, с удивлением вглядываясь в красивое лицо Эльви. Он первый раз в жизни видел человека, которому, если верить словам Хаука, явно покровительствует сам бог Один. — Ты свободна!
— Но не свободна моя сестра! Она никому не сделала ничего плохого, и было бы справедливо отпустить и ее! — Глаза Эльви в упор смотрели на Кленга, и от этого взгляда ему вдруг стало как-то не по себе.
— Нет! Это касается только тебя!
— Тогда и я иду вместе с ней! Сестре будет легче на чужбине, если кто-то из близких ей людей будет рядом!
— Нет! Ты останешься здесь! Я верю не только Хауку, но и Глуму. По его словам, здесь вороны не живут, а он, живший здесь бок о бок с вами, знает, что говорит!
— Не живут?! Не живут, говоришь?! А ты оглянись! — Голос девушки дрожал от негодования, и Кленг, обернувшись, замер. Шагах в двадцати, на вершине дерева сидел огромный черный ворон и в упор смотрел на Кленга. Их взгляды встретились, и ярлу показалось, что глазами птицы сам великий Один осуждающе смотрит на онемевшего от страха человека. Так продолжалось какое-то мгновение. Затем ворон взмахнул своими сильными крыльями и, сделав круг над собравшимися людьми, скрылся за густыми кронами больших, близстоящих, деревьев.