Также не лучшим образом складывались его взаимоотношения с сыном. Поначалу он делал попытки сблизиться с ним, чтобы мальчик смог привыкнуть к новому члену семьи. Но поскольку Рэн постоянно плакал, когда Ятен пытался взять его на руки или просто поиграть, со временем не обладавший терпением молодой человек стал ограничиваться лишь вежливым вопросом у своей жены о его самочувствии и всячески избегать контактов с сыном. Таким образом, забота о малыше полностью легла на плечи Минако. Рэн день и ночь был при ней, как и до замужества. Вот и сегодня, отправившись за покупками, пристегнув к себе ребёнка при помощи специального рюкзака-кенгуру, она расхаживала по Чайна-Тауну, делая покупки. Вообще-то, выбравшись сюда, Минако надеялась встретиться с подругами и пообедать. Но в это время Усаги и Ами были заняты в колледже, Рей помогала дедушке в храме, а Кайто всё никак не мог закончить репетицию своей новой песни. Поэтому она очень удивилась, когда услышала, как её окликнули:
— Минако!
Девушка повернула голову и её взгляд схлестнулся со взглядом Кунцитом Сайто, который неспешно шёл к ней, прокладывая себе путь через толпу. На нём было светло-серое пальто безупречного кроя, под которым угадывался неизменный деловой костюм. Седые волосы мужчины были небрежно раскиданы по плечам, а в льдистых холодных глазах танцевали золотые искры.
— Вот это встреча! — улыбнулся Кунцит. — Что ты здесь делаешь? Да ещё и с ребёнком?
Его прямой, пронзительный взгляд заставил Минако вспыхнуть. Но девушка быстро сумела взять себя в руки.
— Мне нужно кое-что купить, — ответила она, лучезарно улыбнувшись, показывая на свой пакет. — Когда-то я жила здесь и знаю все лучшие лавочки и магазины Чайна-тауна. А вот что вы здесь делаете, Кунцит, это настоящая загадка!
— Неужели? — усмехнулся мужчина. — Так сильно не вяжется образ?
— Вот именно. Я думаю, Чайна-таун это последнее место, где вы могли бы делать покупки.
Её ответ заставил Кунцита взглянуть на неё в упор так, что девушке стало не по себе.
— Моё детство и детство моих братьев проходило в трущобах и похуже китайского квартала. Так что судить человека по внешней обёртке довольно легкомысленно. Я не стыжусь своего прошлого. Наоборот, горжусь им и никогда не забываю.
— Прошу прощения, Кунцит, если я недостаточно уважительно высказалась. Я не хотела вас оскорбить.
Её извинения прозвучали абсолютно искренне. Кунцит криво усмехнулся.
— Я вовсе не чувствую себя оскорблённым, Минако, — он огляделся. — А твой муж где-то неподалёку?
Упоминание о Ятене — как сильный удар в грудь. Минако не ожидала его, а потому даже покачнулась.