– Господин, – тихо заговорил ближайший к Волкову солдат,– все Ливенбахи чёртовы еретики.
– Ливенбахи! – стал припоминать кавалер.
– Так вы чёртовы паписты,– крикнул рыцарь,– у вас есть индульгенция, Фолькоф, ваш пёс-папа, отпустил вам грехи? Лучше если было бы так, потому что сегодня вы умрёте. Или думаете, что у вас хороший конь и вам удастся сбежать.
Он был прав. Волков так и думал.
– Вы зарядили? – Спросил он у мальчишек.
– Да господин, мы готовы,– отвечал один из них.
– Убейте у него лошадь, и сразу бегите. Стреляйте, как скажу.
– Господин, может лучше, мы стрельнём в него самого? – Спросил тот, что держал мушкет.
– Хотя бы лошадь раньте,– зло зашипел кавалер.
И обернувшись назад крикнул:
–Ёган, арбалет.
Если мальчишкам удалось бы убить коня под рыцарем, а ему убить или ранить коня под одним из оруженосцев, его людям, гораздо хуже вооружённым, удалось бы убежать, во всяком случае, многим, если не всем.
Ёган переда ему арбалет.
– Приготовьтесь, – скомандовал он, видя, как рыцарь и оруженосцы разворачивают коней, готовиться к рывку.
– Мы готовы, – за всех ответил мальчишка, который, что уже начал целится в рыцаря.
– Как двинется, стреляй,– сказал кавалер.
И мальчишка, тот, что целился, тут же приказал своему товарищу, тому, что держал дымящийся фитиль:
– Запаливай.
Фффссшшпааахх!
Грянул выстрел. Белый клок дыма не спеша поплыл по улице, растворяясь в воздухе.
Все кони на улице вздрогнули, но Волкова волновал только один конь, а этот конь вел себя абсолютно так же как и все. Кавалер смотрел на него и понимал, что рыцарский конь готов кинуться в бой по первой команде ездока. Он был в порядке.
«Промахнулись, недоумки».– С горечью подумал он и глянул на мальчишек, те и не собирались бежать, со знанием дела они чистили ствол мушкета, один из них глянул на Волкова, поймал его взгляд и от души улыбнувшись, сказал:
– Попали.
Кавалер хотел заорать, обругать, сказать, что бы бежали, но в это мгновение, в абсолютной тишине, что стояла на улице, он услыхал звук, повернул голову и увидел как по брусчатке, прыгает, бьёт концами по камням, не желая успокаиваться пружинистое рыцарское копьё.
А потом на камни упал и щит со знаменитым гербом. Только теперь Волков глянул на рыцаря. Тот сидел на коне, наклонившись чуть вперёд, на луку седла, и держал пере собой руку, ладонью вверх, ковшом, словно собирал в неё что то. И то, что он собирал, было кровью, и капала она из шлема.
– Господина ранили, – оглушительно звонко крикнул кто-то, из людей рыцаря.
Да все и так это понимали, оруженосцы подъехали к нему с двух сторон. И вовремя, Георг фон Бранц, фон Ливенбах начал валится с лошади, они едва успели поймать его. Упасть не дали. Поддержали, и повезли прочь, а люди его расступились и снова сомкнулись, пропуская господина себе за спины.