— …Петрова! Ты чё тут, померла, что ли?
Наташа вздрогнула, повернулась от окна навстречу резкому голосу Тани Яновской, своей образовавшейся по долгу службы местной приятельницы из бухгалтерии. Потом спохватилась, моргнула испуганно, суетливо начала возить мышкой по столу, торопясь убрать из Таниного поля зрения преступный файл.
— Э, ты чего так струхнула, Петрова? Порнуху, что ль, по интернету гоняешь? — хохотнула Таня, мельком взглядывая на себя в зеркало. — Кончай это грязное дело, пойдем лучше перекурим. И Ленка Захарчук тоже сейчас притащится, я к ней по пути заглянула. У тебя сигареты есть? Я у тебя стрельну?
— Да без проблем.
— А у тебя какие?
— У меня «Парламент», легкие…
— Ой, западло-о-о-о!
Последнюю фразу Таня пропела с изысканным, особенным смаком, изо всех сил стараясь придать голосу хрипотцы с примесью артистически хамской задушевности. И глаза прикрыла, и голову чуть назад откинула. Красиво, наверное, по ее, по Таниному представлению, получалось. Черт его знает, откуда она взяла, будто бы этот нарочитый цинизм ей идет. Видимо, решила, что заемный, из чужой жизни сленг очень тонко оттеняет ее мало-мальский интеллект. Зря она так решила…
— Почему — западло? — слегка раздражаясь, с трудом повторила за Таней противное словечко Наташа. — Ты что, другие куришь? «Беломор-канал» или «Герцеговину-флор»?
— Да не… Просто мне западло на твою кислую харю смотреть! Можно подумать, я тебя от важной бумаги оторвала. Хватит из себя деловую корчить, Петрова! Тебе не идет!
— А тебе не идет использование хамских словечек. Дурой выглядишь, Танька! Ты маленькая, хорошенькая, пухленькая и в очках. И губки у тебя бантиком. Ты по меньшей мере на курочку Рябу тянешь, а никак не на кладбищенскую ворону. Придумала бы что-нибудь другое, что ли, если внимание к себе привлечь хочешь. Ладно, не обижайся… Пошли курить…
— Ага, щас… Все брошу и начну на всяких лохушек обижаться! — все-таки обиженно произнесла Таня, осторожно скосив из-под очков глаза в Наташину сторону. — И вообще, не твое дело. Как хочу, так и разговариваю!
— Девочки, ну вы где?! Я вас в курилке жду, жду… — нервно заглянула в дверь снежно-белокурая Лена Захарчук, и Наташа в который уже раз подивилась этой до абсурда доведенной белокурости. И впрямь, ничто не делает женщину настолько красивой, как перекись водорода. Хорошая мысль, кстати. Надо потом вставить куда-нибудь…
— Идем, Ленка, идем! Это Петрова тут меня воспитывать принялась, вот и задержались! Не нервничай!
— Да как, как не нервничать, Тань? У меня сегодня самый пик трех компонентов случился, поэтому я нервничаю — просто ужас как!