— Чего же вы хотите, сударь?
— Я?
— Да. Ведь вы не просто так появились здесь? Прошу вас, присаживайтесь, — указала ему на кресло, сама села в другое, — Я слушаю вас.
— Сударыня. С тех пор, как я увидел вас, мне нет покоя!
— Вот как?
— Да, несравненная богиня моей души! Ваши глаза — как молния в ночи мне озаряет путь, ваши уста — слаще малины в моем саду, ресницы ваши — как крылья бабочки!
— О, сударь, да вы поэт!
— Совсем немного, сударыня. Лишь только при вас мое сердце готово выпрыгнуть из груди. Дайте мне вашу руку!
— Сударь, не слишком ли вы спешите? Там где рука, туда последует и сердце.
— Хорошо сказано, сударыня! Но, я только хотел доказать вам правдивость моих слов. Вы позволите? — не дожидаясь разрешения, Франсуа взял меня за руку и приложил к своей груди, где стук его сердца отбивал барабанную дробь.
«О, Господи! Что же мне делать с этим сеньором? Как спастись от его любви?», — я высвободила руку из горячих ладоней герцога.
Его глаза, казалось, прожигали душу насквозь. Он хотел обладать мною, я это видела по его взгляду и, боюсь, что мое спасение в виде графа, вряд ли успеет на помощь вовремя. Нужно было срочно охладить пыл герцога. Знать бы еще при этом — как?! Как?
— Орильи! — позвал принц своего лютниста, который ожидал у двери. Тот вошел и принялся распевать сладострастные рулады, аккомпанируя себе в такт инструментом.
Следом за ним влилась в гостиную барышня, с которой я тоже была заочно знакома — Габриэль.
Комната на глазах уменьшилась в размере, с трудом вмещая в себя моих посетителей. Голова шла кругом от пения, стрекотни ярко раскрашенной дамочки, и воздыханий герцога. Мне казалось, что я схожу с ума. Помощи, все еще не было. Наверное, герцог хотел смутить меня окончательно. Он вдруг в присутствии своих людей подошел, облокотился о мое кресло и горячо зашептал в самое ухо, заставляя краснеть от его слов:
— Катрин, я с ума схожу от близости к вам, я умираю от желания, только вы можете утолить мою жажду. Я прошу вас! Умоляю…
Я вскинулась, одарила герцога презрительным взглядом и направилась к двери, но путь преградил Орильи, встав между мной и моим спасением.
— Куда же вы, сударыня? — подошла ко мне Габриэль, притворно улыбаясь. — Неужели вы оставляете нас? Но…это было бы верхом неучтивости с вашей стороны… И я надеюсь, что ошибаюсь на ваш счёт, милая Катрин.
— Конечно, сударыня, вам это показалось. Я только хотела дать некоторые распоряжения моим слугам, поскольку из-за господина Орильи, они вряд ли смогут меня расслышать…
Обернувшись к остальным гостям, добавила: