Человек чуть склонил голову на бок, в его глазах впервые мелькнул живой интерес.
— Ради любви, полагаю, — сказал он. — Наша цель — не допустить смуты, привести на трон законного наследника. Но если ваш муж будет упорствовать, мы будем рассматривать другой вариант, пусть не очень удобный. Тогда наследником станет его брат, Рикард, сын Бирны. Но нам придется обезопасить себя, сделать так, чтобы Рикард остался единственным наследником. Устранить препятствие. Вы же понимаете. Мы бережем вложенные силы и деньги.
Страшно. Действительно страшно.
Ивен понимала, что холод сжимается внутри тугим комком. Обезопасить себя. Единственным наследником…
Если Эйрик откажется, его просто убьют.
* * *
— Твоя женушка — нежный персик, — капитан ухмылялся во весь рот, показывая гнилые зубы. — Если она приласкает меня, то я подумаю и, возможно, возьму вас на борт.
— Понятно, — сказал Эйрик. Безразлично.
Повернулся спиной и пошел прочь.
Это был последний корабль, он обошел все. И каждый раз было одно и то же.
То есть варианты были, одни заламывали несусветные цены, другие просто и без затей говорили что места на корабле нет, что пассажиров они не берут. Но большинство хотели взамен ночь любви с прекрасной альвой, как сговорившись. Один даже намекнул, что предпочитает мальчиков, и предложил Эйрику прямо сейчас пройти в каюту и решить этот вопрос.
Эйрик уже не пытался спорить, ругаться, драться с ними. Все было ясно и так. Нет, когда ему первый раз сказали про Ивен, он таки набил морду наглому рыжебородому капитану. Потом его, конечно, скрутили, сломали нос и едва не переломали все ребра, до сих пор не вздохнуть. И нога, та, что еще в детстве была сломана, подгибается теперь на каждом шаге так не кстати… Идти можно.
И можно драться, спорить, но только толку в этом никакого. На борт их не возьмут.
Даже сбежать не выйдет. Им перекрыли все пути.
Он обошел все корабли в порту, уже без всякой надежды, просто для очистки совести.
— Хорошо, приходите завтра утром, — сказал ему желтолицый адакайский купец, сверкая маленькими глазками.
Эйрик не поверил.
Боцман, стоящий рядом, не поверил тоже.
— Ты сошел с ума? — спросил он по адакайски. Но Эйрик понял. Он знал язык восточных земель не слишком хорошо, но достаточно, чтобы уловить смысл.
— Я и не возьму, — купец был уверен, что может говорить спокойно. — Им нужен этот щенок, и мы его им вернем. Покатаем и вернем назад. А девку продадим в Иль-Таире, за нее хорошо дадут.
Купец смотрел на Эйрика и радушно улыбался.
— Мы придем, — пообещал Эйрик. — Спасибо вам.
Безразличие.