— Что? — спросила она.
— У нас был замечательный придворный лекарь, — сказал Эйрик, спрятал ногу обратно под одеяло, отвернулся, глядя на огонь. — Просто чудо, что я не умер тогда, и даже могу ходить. И даже уже почти не хромаю.
Ивен смотрела на него во все глаза.
— Тебе что, сломали ногу? Вот прямо… совсем?
— Да.
Невозможно поверить…
— За то… за то, что ты боялся? Ты смеешься?
Эйрик вздохнул.
— Мне было восемь лет, — сказал он, очень стараясь ровно и равнодушно. — Мы возвращались с охоты, нужно было переправиться через реку. Я запаниковал. И он сломал мне ногу, как и грозился. Он всегда выполняет свои угрозы. Сказал, что если буду так орать, сломает и вторую, — Эйрик облизал губы. — Они там были пьяные все, после удачной охоты. Добыли здоровенного кабана… Хотя, не думаю, что были бы трезвые, это что-то изменило.
— Твой отец?
Ивен многое слышала про короля, но… Это не укладывалось в голове.
Она знала, что мать Эйрика умерла при родах, ей было всего пятнадцать. Слышала мельком, что свадьбу играли на скорую руку. Ньяль была помолвлена с Уддгером, с юным королем, но свадьба должна была состояться позже, когда оба подрастут. А Уддгер не устоял, не стал ждать. Королю самому тогда было семнадцать.
Вторая жена Уддгера, Милдис, родила ему трех дочерей и сына, который умер в младенчестве. А теперь вот Бирна…
Эйрик молчал, глядя на огонь.
Ивен потянулась, перевернула рыбу, чтобы не подгорела.
— Он никогда не любил тебя? — тихо спросила она. Даже не спросила, просто сказала вслух.
Эйрик фыркнул. Какая уж тут любовь.
— Он всегда считал, что еще молод и успеет заделать столько наследников, сколько потребуется.
Королю было плевать. Ему и сейчас всего тридцать шесть, он действительно молод, и теперь у него есть еще один сын.
Но так просто не может быть…
— Знаешь, — сказал Эйрик, — я не рассказывал никому, но… Я был совсем ребенком… У нас в саду был небольшой прудик с карпами, мелкий совсем, даже мне было едва по пояс. Я любил ловить этих карпов руками. Они были большие, скользкие, так щекотно пощипывали пальцы, надеясь получить еду. И как-то я поскользнулся в этом прудике, упал на спину и никак не могу встать. Барахтался. Чуть не захлебнулся тогда. Вокруг было столько людей, но никто даже не подумал меня вытащить… Только садовник… я уже здорово наглотался воды… С тех пор, наверно, и стал бояться.
— Я думала, жизнь принца легка и прекрасна, — сказала Ивен.
На самом деле, от всего этого пробирала дрожь.
Он улыбнулся.
— Ты дочь знатного лорда, Ивен. Много ли счастья это тебе принесло?
Потом они ели рыбу, это было ужасно вкусно.