— Юрий Данилыч три дня назад заявился из Новгорода. С дружиной, забодай их коза…
Испугавшись, что ляпнул чего лишнего — не ровён час, я тоже из дружинников — детина осёкся, и преувеличенно внимательно начал приглядываться к правому переднему колесу, вихлявшему на оси так словно оно шло на самоубийство.
— Нет, не дотянет, — посочувствовал я и толкнул коня в рысь.
— Тебя переживёт, — сварливо отозвался мужик мне в спину.
У распахнутых ворот Тайницкой башни мне пришлось спешиться, проехать не было возможности — в полутёмном зеве башни сцепились передками две встречные повозки, каждую из которых сзади подпирало ещё с пяток гружёных и пустых телег. Их возницы непрерывно и разом давали советы передним, на что те отвечали отборной руганью. Так прождать можно было до вечера, и я поворотил коня к ближайшему гостиному двору. У коновязи толкался мальчонка-прислужник, ему я и сдал своего любимца, вырвав из отрока обещание покормить животину. Сам налегке вошёл в детинец пешим ходом.
В кремле мало что изменилось: так же шумела работными голосами стройка, так же носились туда-сюда вестовые, топтались на дворах дружинники, да степенно шагали по своим думным делам княжеские бояре и ближники. В хоромы князя Ивана Даниловича я сунулся со знакомого заднего крыльца.
— Топай отсюда, нету покуда князя, — лениво процедил стражник у дверей, пухлогубый несмыслёныш, уже нахватавшийся столичных повадок. Пришлось идти обходить дворец, однако и у красного крыльца мне не засветило. Там стояли аж трое таких пухлогубых. Но эти оказались добрее:
— Князья новострой уехали поглядеть. Давненько уж. Так что к обеду должны вернуться. У тебя дело какое?
— По службе.
— А-а, ну поджидай, поджидай…
Но ждать я не стал:
— Слышь, ребята, а где тут скорняки и портные живут, которые княжескую семью обшивают?
— Ты что, приодеться решил? — загоготали караульщики. Но как пройти, объяснили. Место оказалось совсем рядом с кремлём, так что когда в распахнутые ворота княжьего дворца вкатила, наконец, череда всадников, во главе которых ехали оба Даниловича — старший Юрий и младший Иван, я уже вернулся обратно. К тому времени я так проголодался, что к обеду в первую голову следовало позвать меня.
Хотя за братьями следом пылила такая свита, что вместительный двор в один миг стал подобием базара, однако острый глаз князя Ивана меня всё же ухватил. Впрочем, трудно не заметить человека, стоящего на груде брёвен и возвышающегося над всеми всадниками на две головы. Я видел, как князь Иван наклонился и что-то пошептал одному из своих дружинников. Тот повертел головой, его глаза отыскали меня и, соскочив с седла, дружинник протиснулся через толпу челяди.