Конечно, ну, конечно! Бабушка же всех предупреждала, она же лечит, она всех любит, и хворым помогает… А щи какие вкусные! Хорошие, вкусные щи у бабушки, и внучек, тоже, хороший. Как внимательно смотрит на меня, смотрит, смотрит… Елеферий уже наелся, сидит, улыбается, носом клюёт, разморило с устатку. И я устал, голова такая легкая, ясная, а тело такое усталое-усталое. Но я счастлив. Я теперь точно знаю, что Ниловна никому не давала опасного снадобья. Завтра я проснусь и поеду, расскажу об этом всем. Я счастлив, мне легко, мне хочется смеяться, я уже смеюсь, и не только я, я слышу, как тихонько хихикает Елеферий, и ещё кто-то, не здесь, там — за порогом, смеётся, нет, ржёт… Ах, да это же ржёт мой конь! Он умный, он тоже понял, что всем нам хорошо, он тоже смеётся, то есть — ржёт, там, за домом. Только не надо так громко, конь, ну что ты ржёшь, ты же меня разбудил, ты разве не понимаешь, что у меня снова разболится… уже болит, голова…
Я очнулся: с улицы, действительно, доносилось тревожное ржание каурого. Оно неожиданно оборвалось. А следом за этим дверь избушки распахнулась, и в горницу вломились двое вооружённых мужиков. Пришельцы в мгновение ока оказались возле нашего стола: один из них выхватил нож и ударил знахарку. Парень был не из тех, что промахиваются. Только мой толчок под локоть не позволил ему убить бабку с первого удара. Одновременно в мою спину пребольно ткнулся нож второго налетчика. Меня спасла кольчужка, которую отчего-то я начал часто поддевать под рубаху в последние дни. Не могу сказать, что стал провидцем, но…
Далее пошли тот сумбур и та неразбериха, какие отличают все драки с моим участием. Убивцы, показавшиеся мне в потёмках рослыми мужиками, на деле были среднего роста и не лишней упитанности. Тот, который успел истыкать мне все бока (кончик ножа всё-таки малость проходил через колечки кольчуги), был даже легковесен. С перепугу я отбросил его к самому порогу, и он лежал там некоторое время, приходя в себя. Со вторым было труднее: он так размахивал ножом перед моим лицом, что заставил меня вжаться в стену. Я отбивался вениками из трав и орал, призывая помощь. Помощь пришла, и вовремя: сбоку из-за печи выбежал Елеферий. В руках он держал, как таран, обыкновенную лавку и её торцом угодил злодею в подбородок. Это была почти победа. После того, как я вооружился второй лавкой, мы изгнали врага из избы и заперли дверь на щеколду. Негодяи бесновались за дверью на крыльце и срамотно сквернословили, обещая укокошить и старую ведьму, и змеиное отродье, и пару каких-то стервецов с лавками. Мы понемногу пришли в себя: