— Зря я вообще полез. Убили бы вы там в хижине Петтигрю. И не сбежал бы он никуда, и Сириуса бы уже освободили.
— Нет, Гарри, ты был совершенно прав. Джеймс не хотел бы видеть нас убийцами.
— Одного из своих друзей в Азкабане он ещё меньше хотел бы видеть, — буркнул я абсолютно искренне, спасение Петтигрю — один из тех поступков из-за которого хочется биться головой о стенку. — И вы ещё не всё знаете, — я постарался рассказать про предсказание Трелони как можно убедительнее, но у слушателей выражения лиц были весьма скептические, несмотря на то, что первая часть предсказания уже исполнилась. Наше общение прервал стук в дверь. Это был Дамблдор. Он ничуть не удивился, застав нас в кабинете.
— Ваш экипаж у ворот, Римус.
— Спасибо, директор.
Люпин поднял старый чемодан и пустой бак из-под гриндилоу. И вдруг, спохватившись, спросил:
— Гарри ты не будешь против, если я расскажу директору про предсказание? — директор при этих словах едва заметно напряг спину, ничуть не меняя выражения лица. Я кивнул и Люпин почти слово в слово повторил мою речь, под конец полным сомнения голосом поинтересовался, могла ли сия дама действительно видеть будущее.
— Знаешь, Римус, полагаю, что могла, — произнёс директор задумчиво, но заметно расслабившись. — Чего не бывает! Выходит, она уже сделала два настоящих предсказания! Надо бы прибавить ей жалование…
Пока все офигевали от своеобразного чувства юмора господина директора, я добавил в планы на будущее пунктик про предсказания. И наверное, стоит начать с профессора Трелони. Узнать, когда она поступила на работу в Хогвартс, несложно, а вот какое было её первое предсказание, уже проблематично, учитывая, что она сама его не помнит. Второе же не помнила.
— Что ж, ребята, прощайте. Гарри, учить тебя было истинным удовольствием. Уверен, мы когда-нибудь ещё встретимся. Обязательно пиши. Директор, нет необходимости провожать меня до ворот, я сам справлюсь… — конспиративно попрощался бывший мародёр.
— До свидания, Римус, — сказал Дамблдор. Люпин взял подмышку бак, и они с Дамблдором обменялись рукопожатием. Улыбнувшись мне и одними губами сказав: «пиши», — Люпин быстрым шагом вышел из кабинета. Мы в темпе вышли следом. Общаться с директором совершенно не хотелось, да он и не настаивал.
— Рон, а ты будешь с нами летом заниматься? — спросил я, когда мы отошли на достаточное расстояние.
— А разве Люпин в конце не передумал? — с некоторой надеждой ответил Рон.
— Нет, но он, похоже, не хочет, чтобы директор знал о наших уроках, — медленно произнесла Гермиона. — Думаю, это всё же незаконно… — Девочка углубилась в размышления, и я занервничал — без её помощи мне зарплату Люпину не всучить.