— Выползок? Это что-то новое. Есть такое слово? — удивился парень.
— Ближе к делу, червь, — распорядился Магистр. — Ты испытываешь моё терпение.
— Ну ладно. Значит, мои хозяева, то бишь милорды и миледи древнего рода Скейлд, испокон веков правящие Чёрным Замком, которых вы никогда не видели и в существовании которых сомневаетесь, — он хихикнул и выдержал театральную паузу, но не дождался реакции и продолжил: — В общем, они меня послали к вам, угрожая в противном случае с лестницы спустить. А вы ведь знаете, какие сложные взаимоотношения у змей с лестницами.
— Можно я его убью, Магистр? — обратилась к фигуре на троне Ламия.
— Ладно, ладно, я понял, ещё короче, — замахал руками Сэт. — В общем, что такое — большое, чешуйчатое, крылатое, с зубами и когтями? Не знаете, нет? Ну совсем простая загадка ведь. А если ещё рядом гору золота представить? Ладно, даю последнюю подсказку — у них бывают сложные отношения с гномами.
— Гномов не бывает, — отрезала Ламия.
— Ну тогда, наверное, драконов тоже, так что я зря вас побеспокоил.
— Дракон? — задумчиво повторил Магистр.
Оракул упала в обморок.
— О, до неё дошло, — удовлетворённо кивнул Сэт.
— И почему это волнует твоих хозяев? — вопросил Магистр.
— Действительно, подумаешь, десятиметровая крылатая ящерица, дышащая огнём, кого будет волновать такой пустяк. Будем надеяться, что он питается исключительно девственницами и через недельку сам от голода подохнет. Да, милашка? — Сэт подмигнул Ламии. — Ты, если что, обращайся.
— Не требуется, — огрызнулась она.
— Ты, часом, не лесбиянка? — усомнился парень. — Всё, понял, ухожу. Думаю, Коммандера новость заинтересует. В смысле, про дракона, а не твою ориентацию. Баллисту построит… Всегда хотел пострелять по дракону из баллисты.
— Пусть идёт, — остановил рвущуюся в бой Ламию Магистр.
Женщина проводила удаляющегося наглеца свирепым взглядом. С каким удовольствием она отрезала бы его болтливый язык, да и не только язык…
* * *
Тоннель вёл вниз, закручиваясь спиралью, через каждые несколько шагов понижаясь, превращаясь в подобие лестницы с очень широкими ступенями. Безжизненное тело Оракула на плече не тяготило Ламию, девчонка была лёгкой как пушинка.
Коридор начал выравниваться, что означало — до лаборатории уже недалеко. Впрочем, лаборатория — слишком громкое название для этой омерзительной пещеры. Ламия не смотрела по сторонам, но и без того прекрасно помнила всю обстановку.
Пульсирующая алая сеть, расползшаяся по стенам и потолку, напоминающая переплетение лиан или кабелей, но живая, органическая, питающая одни экспериментальные объекты и вытягивающая соки из других. Смешивающая телесные жидкости в чудовищный коктейль и впрыскивающая его новым жертвам, которые, в свою очередь, изменятся и станут питанием для других. Как вот эти огромные туши с атрофированными конечностями и крохотными на фоне остального головами. Живые куски мяса, неспособные, впрочем, существовать без искусственной поддержки извращённой системы жизнеобеспечения. Ущербное творение ограниченного разума.