— Кто это Георгий Санфиров? — спросил Шерлок Холмс.
— А это известный изобретатель единственного в мире целебного средства «Радикал», незаменимого при лечении ревматизма, простудной ломоты, сыпи, чесотки, лишая, экземы, золотухи, застарелых накожных ран, геморроя, вередов (чирий), поранений, порезов, ушибов, ожога, обваренья кипятком и потения ног.
— Да, да! Я о «Радикале» Георгия Санфирова слышал очень много лестного, — сказал доктор Ватсон. — Кстати, вот у меня московская газета, и в ней перепечатано из симбирской газеты «Народные вести» благодарственное письмо одного из больных, именно из № 92 «Народные вести».
— Станция Инза! — провозгласил кондуктор. — Пересадка на Симбирск!
Публика заметалась. Начали связывать чемоданы, баулы, дорожные пледы, корзинки.
— Ты, матушка, тут найми кого-нибудь из алгвазилов, а я прямо в буфет пройду, — решил супруг дамочки.
— Сейчас будет обед, Ватсон, — сказал Холмс, — помогая дамочке собрать ее шляпки, тряпки и проч.
Поезд встал. Публика повалила в вокзал. Дамочка визжала, кричала на носильщика и вносила сумбур в перетаскиванье ее вещей.
А поезд уже шел на Симбирск. Пропала сзади Шарлава, промелькнули Чуфарово, Вешкайма, Майна… Проехали село Вырыпаевку, мост через Свиягу и очутились на вокзале… Город сиял огнями… Началось движение на вокзале, крики, перебранка, лошадиный топот… Сыщик и доктор ехали сзади дамочки, пригласившей их к себе в гости…
— Хорошо, что эта барынька везет нас к себе, — шептал Холмс молчавшему доктору. — А то номера в провинциальном городишке, — это… Это, мистер Ватсон, место, где клопы — людоеды не хуже австралийских дикарей…
На Покровской улице они остановились, а через полчаса сидели за чаем в уютной гостиной дома помещика Ноздрева-Манилова.
Моросил мелкий осенний дождик. Все казалось серым: и дома, и сады, и весь город. Волга спряталась за сетью дождя и казалась страшно скучной.
Через деревья Владимирского сада неслась разухабистая мазурка военного оркестра. К кассе подходили одинокие обыватели и брали билеты. Не смотря на музыку и освещение — было скучно… Публики было много. Артисты шумно пили пиво на веранде ресторана, вспоминая каждый сборы в Варшаве, Харькове, Одессе, именно там, куда ни разу не заносила их судьба или, вернее, антрепренерская рука.
Артистки уныло, с голодными глазами, бродили мимо скамеек, где уселась публика в ожидании спектакля, и предлагали свои услуги насчет «веселого времяпрепровождения». Кругом разносился аромат разврата, продажности, фальши и… голода… За шорохом шелковой юбки артистки и фальшивых камней в ее кольцах чудился голод. Искали новых острых ощущений и новых приключений купеческие сынки, несколько помещиков, учащаяся молодежь. По площадке «гулял» с артисткой-примадонной студент в николаевке