Путешествие из Нойкукова в Новосибирск (Кант) - страница 62
Юрген и сам себе иногда представлял, как он неожиданно оказался на японском судне, по загадочным причинам покинутом командой… Уже многие сутки корабль дрейфует по необозримым просторам Тихого океана. В трюме полным-полно транзисторов, магнитофонов и портативных цветных телевизоров. Все японского производства. А еще там шикарная капитанская каюта. И горючего для дизелей судовой электростанции хоть отбавляй. Отличнейший корабль! Жаль только, что в судовой библиотеке все книги на японском языке…
А его моряк ничего о Нептуне, о таинственном синем огоньке на самом кончике грот-мачты не рассказывал. Разве что назвал несколько морских отмелей у канадского побережья, где они брали сельдь. Да и то эти названия в его устах звучали не иначе чем Шверин, Росток, Гюстров. А потом он дал понять, что ничего приятного нет, когда тебе ночь напролет надо вкалывать на палубе. По пояс стоишь в скользкой рыбе, кругом мокрые сети, канаты, ветер воет, и корабль идет по большой волне… Но с другой стороны, у них и кино на борту показывают, и зарабатывают они неплохо. А иных укачивает. Морской болезнью болеют.
Но в основном моряк совсем по-сухопутному рассуждал на тему получения квалификации и соответствующего разряда. Это его больше всего волновало. Не ради золотых лычек на погончиках и не ради денег. Он даже потерять готов был. Если он, Юрген, правильно понял, то этот моряк даже злился, что сельдь, да и вся рыба, плавает в океане и так далеко от рыбокомбината. За ней с сетями, видите ли, приходится гоняться, на каких-то там мелях, а затем ножами разделывать, как какому-нибудь охотнику или грибнику. В двадцатом-то веке! Он прямо одержим был идеей все механизировать, автоматизировать! Потому и хотел учиться.
Что ж, ничего плохого в этом не было. Но лучше бы ему выбрать что-нибудь другое. В связь пойти или в пищевую промышленность. Там много чего можно пооткрывать и наизобретать. А иначе рыболовецкому делу грозят немалые опасности — уйдут из него парни, и останутся одни полные дамы пожилого возраста, или оно перейдет народным предприятиям по промышленному выращиванию цыплят, по совместительству, конечно. Слава богу, пока до этого еще не дошло. Нет, не настоящий ему попался моряк, не та квалификация!
Недалеко от развилки, в конце длинного подъема, на свежем утреннем ветру заняли свои посты голосующие. Те, что автостопом хотят ехать. Юрген одну за другой читал их вывески, а они смотрели на его вывеску.
А может, и не смотрели. У этих ребят взгляд особый, избирательный. Все внимание направлено на транспорт, который может и даже хочет их подвезти. Например, на вымытый до блеска, сверкающий хромом «трабант» они взирают с меньшей надеждой, чем на покрытую пылью «ладу», за рулем которой сидит человек артистического вида. Этот наверняка не прочь скрасить свое путешествие беседой со случайным спутником. Зазывно они поглядывают и на «Запорожец», владельцы коего любят продемонстрировать, как лихо, вопреки всем наговорам и слухам, способна передвигаться эта машина. Самым загадочным в этом смысле следует считать автомобили марки «Вартбург» — на них кто угодно может ехать: и бургомистры, и пекарских дел мастера, и каменщики, и педагоги, и пианисты, и подполковники…