, то мы должны полностью использовать его возможности, в том числе и для подготовки перспективных летных кадров для морской авиации…
– Товарищи Кузнецов и Ларионов, – хмыкнул Сталин, – смотрят на это дело со своей морской колокольни. Скажите, товарищ Василевский, а вы что думаете по этому вопросу? Только, пожалуйста, без местничества и узковедомственного эгоизма.
Василевский некоторое время подумал, потом твердо произнес:
– Я думаю, что, даже находясь на своей военно-морской колокольне, товарищи Кузнецов и Ларионов остаются правыми на все сто процентов. Если в ходе операции «Нахимов» мы можем обойтись без участия морской авиации, так как поблизости от Босфора и Дарданелл в большом количестве имеются подходящие сухопутные аэродромы, то в дальнейших наступательных операциях на приморском фланге такая роскошь у нас будет под рукой далеко не всегда… Одним словом, если этот эксперимент не выходит за рамки уже существующего авианосца, то я не имею ничего против. Дальнейшие выводы можно сделать только после завершения операции «Нахимов».
– Очень хорошо, товарищ Василевский, – кивнул Сталин, – а теперь доложите, какова готовность к началу операции у нашего Кавказского фронта?
– Кавказский фронт, – сухо произнес Василевский, – согласно вашему распоряжению, принял генерал армии Апанасенко. А у этого не забалуешь. В настоящий момент, с учетом того, что основные силы противника расположены на Кавказском направлении, в полосе Кавказского фронта сосредоточены большинство наших горнострелковых и горнокавалерийских дивизий, почти все новосформированные горноштурмовые механизированные бригады, а также в составе 5-й воздушной армии один истребительный авиационный корпус и бомбардировочно-штурмовой авиационный корпус усиленного состава. Готовность к наступлению такая же, как на босфорско-дарданельском направлении четвертого января сорок третьего года.
– Это очень хорошо, товарищ Василевский, – кивнул Сталин, – что у вас все готово к операции «Нахимов». Теперь дело за дипломатами. Думаю, что ультиматум турецкому правительству будет выдвинут утром первого января.
* * *
28 декабря 1942 года, Утро. Восточный фронт, штаб группы армий «Центр» в Минске.
Командующий ГА «Центр» генерал от инфантерии Готхард Хейнрици.
Ну вот и все. Русские танковые клещи сомкнувшиеся далеко в тылу наших войск, говорят о том, что дни группы армий Центр сочтены, не оставляя никакого шанса на спасение. Когда третьего декабря русские начинали свое наступление с целью перевязать горловину Смоленского мешка, то никто не мог даже догадываться о том, что на самом деле это разыгрывается только первый акт драмы, а на самом деле общий замысел большевистского командования гораздо более масштабен, амбициозен и коварен. Оказалось, что не только в немецкие головы приходят нетривиальные и талантливые мысли, русские генералы тоже способны рождать планы, которые потом будут занесены во все учебники по тактике. Более того, для исполнения этих гениальных планов у русских теперь имеются все необходимые инструменты, и они железной рукой способны добиваться претворения задуманного в жизнь.