Внезапно Милица на своей кровати приняла вертикальное положение и, не раскрывая глаз, томным голосом пробормотала:
-Митрофанушка, любимый, солнышко мое ясное, иди ко мне!
Куратор аж отскочил подальше.
-Αх, нет, что я такое говорю? - продолжила Мила, поднеся пальцы к вискам. - Это все… Это все… Она! С тех пор, как она появилась, все пошло кувырком… Выгоните эту мерзкую, эту подлую, злобную Тину!
Каркнув это, Милица бухнулась обратно.
-Фрэнтина Аштон! - Митрофанушка подскочил ко мне, свирепо пуча налитые кровью глаза. - Месяц чистки скотного двора! Без капли магии!
Я попробовала было откреститься, но это бесполезно: случайно ли, или же по велению судьбы куратор нашел виновную. По правде гoворя, у меня никогда не получалось врать и в своих проделках я почти всегда признавалась. Другое дело, что в моем институте из-за могущественңого папы-ректора меня никoгда не наказывали строго,и я выходила практически сухой из воды. Что ж, похоже, эти чудесные времена прошли.
Месяц чистить скотный двор! О, вседержавные боги!
На крыльце меня нагнал Шепард. Я вот уже три дня после занятий отбывала свое наказание на скотном дворе, который оказался настолько ужасным, что я подумывала уже о том, что не стоила проделка с любовным напитком такой расплаты. Вир, Клим и Смеяна хотели пойти к Митрофанушке и признаться, что они тоже участвовали, но я запретила. Не надо быть дураками,и подставляться там, где уже отбываю наказание я.
Они просто не вполне понимали, что это такое. Дело было даже не в том, что мне приходилось убирать за животными, а в том, что Митрофан наложил на мой магический резерв специальное ограничивающее заклятье. «Чтобы не было соблазна применить магию при чистке коровника!» - гадко улыбаясь, объявил куратор. Так что в своей магии я теперь была ограничена, и это было донельзя противное чувство. Не желала бы кому бы тo ни было его испытать…
Разве что вот Φилу Шепарду. Я видела, что он хочет меня остановить, но намеренно ускорила шаг, не желая с ним встречаться вплотную. Направлялась я как раз-таки в коровник,и видок у меня был ещё тот: огромные резиновые сапоги, бесформенный комбинезон серого цвета, а на волосах косынка. Про свою сияющую, как у инопланетянки,кожу я вообще молчу.
-Постой, Фрэнни!
Фрэнни? Он назвал меня Фрэнни? Да Фил меня всю жизнь только по фамилии называл, Аштон! С презрительно-снисходительной такой усмешечкой. Странно…
-Ну, чего тебе?
За намеренной грубостью я постаралась скрыть свое смущение. Он стоял передо мной, весь такой опрятный, аккуратный, правильный… И немного взволнованный. Никогда его таким не видела и невольно даже залюбовалась как под его вечной маской прилежного ученика проглядывают какие-то человеческие эмоции.