— Вы имеете в виду, что я был выбран?..
— Да.
— Но, боже мой, как? Как я мог пронести жемчужное ожерелье через таможню, если от этого зависела моя жизнь?
— Вы могли бы, если бы нуждались в тонизирующем средстве, — указал полковник Марч. — Так вам и Дэйвос говорил. Во-первых, ожерелье было бы приготовлено для вас частями. Каждой жемчужине было бы сделано тонкое сахарное покрытие, превращая ее в аккуратную лекарственную таблетку. Затем их засыпают в чистую бутылочку или коробочку по рецепту известного врача. Из-за большого наплыва туристов таможня не может осмотреть каждого. Они искали бы жемчужного контрабандиста, а не явно респектабельного молодого туриста с болезнью желудка.
Элеонора с удивлением посмотрела на коробочку с таблетками на столе Горона.
— Так вот почему вы пробовали мои таблетки! — обратилась она к префекту полиции, который сделал протестующий жест. — И держали меня так долго. И…
— Мадемуазель, уверяю вас! — оправдывался месье Горон. — Мы были уверены, что нет ничего плохого в этих таблетках! — Он несколько испортил эффект галантности, добавив: — С другой стороны, этого недостаточно. Так как вы получили таблетки от доктора Хеберта после рабочих часов, мы обязаны были вас допросить. Ловкий трюк, да? Боюсь, что фирма Хеберта и Дэйвос работала так в течение некоторого времени.
Все повернулись, чтобы посмотреть на доктора Хеберта.
Он сидел выпрямившись. Подбородок втянулся в воротник, как будто доктор собирался петь. На его лице было выражение, которое можно назвать только испуганным скептицизмом. Даже его рот был приоткрыт с этим эффектом или с непроизносимыми звуками насмешки.
— Мы также должны были задержать вас, — продолжал месье Горон, — пока наши люди не найдут жемчуг мадам Флей, украденный неделю назад и спрятанный у доктора Хеберта в хирургии. Повторяю, это был ловкий трюк. Мы могли бы ничего не знать об этом, если бы Дэйвос не намекнул нечаянно мистеру Уинтону. Позволил себе больше, чем нужно. И стал опасен. — Префект добавил: — Вот почему, считает полковник Марч, доктор Хеберт решил убить его.
Доктор Хеберт по-прежнему не проронил ни слова.
Зато заговорил Джерри Уинтон:
— Сэр, я не выступаю в защиту этого парня. Я должен бы думать, что вы правы. Но как он мог убить Дэйвоса? Он не мог этого сделать!
— Вы забываете, — возразил полковник Марч, так весело, будто эмоциональная температура в помещении поднялась на несколько градусов. — Вы забываете о двух бумажниках. Почему у Дэйвоса было два бумажника?
— Ну?
— У него не было двух бумажников, — сказал полковник Марч, остановив взгляд на докторе Хеберте. — Наш добрый доктор был, конечно, мозгами партнерства. Он поставлял ресурсы Дэйвосу для внушительного представительства. Когда Дэйвос играл в «баккара» в казино, он расплачивался деньгами Хеберта. Сегодня вечером доктор встретился с Ферди в казино и предусмотрительно забрал у него большую сумму, которую вы видели в бумажнике Ферди на игральном столе. Когда Ферди пришел в дом врача в полночь, у него было всего лишь несколько сотен франков комиссионных в его собственном бумажнике в кармане.